Глава 4. Вселенские раздоры

Помимо известных людей, свет в конце тоннеля также зажигали в разные времена и различные государства. Иногда он горел лишь только миг, отмеренный Историей несколькими десятилетиями, иногда мировое сообщество могло наблюдать его в течение столетий. Но мы знаем случаи, когда счет времени таким горящим светильникам идёт уже на тысячелетия. При этом где-то в глубине души мы отчётливо сознаём, что есть в мире Главная Путеводная Звезда, овещающая нам путь со дня сотворения мира. Следовать за ней мы, почему-то, предпочитаем только в критических ситуациях, когда охватившие нас кризис и смута уже перейдут в свою крайнюю, последнюю стадию, после которой наступает уже обвал, коллапс и разложение. До этого момента мы предпочитаем ориентироваться на светильники, зажжённые "своим умом", надеясь, преодолеть навалившиеся беды собственными силами, и добиться без вмешательства Всевышнего мира, стабильности и благоденствия. Это наше поведение весьма смахивает на реакции малыша, решившего самостоятельно, без помощи советов родителей и книг освоить, например, компьютерную технику с помощью молотка и зубила.

Возможно причиной такой "скромности", не позволяющей "тревожить" Создателя и Генерального Конструктора по столь "пустяковому" мирскому вопросу, каким является общественное и государственное обустройство народов и поддержание стабильности и работоспособности биологической системы на планете, является вовсе даже и не гордыней. Возможно, также, и не самонадеянность или элементарная глупость, а естественное желание "независимой и суверенной" общественности справиться собственными силами с организованной ею же смутой, освободив Бога (если точнее, то отстранив Его от участия в нашей жизни) для других, более актуальных, по нашему мнению, и важных дел. Но, принимая такое судьбоносное и в высшей степени ответственное решение, мы должны чётко осознавать, что для Создателя нет более важных дел, нежели добиваться благополучия и процветания всей созданной Им биологической системы. Надеется Он в этом деле на каждого человека так же, как и каждый человек надеется на помощь в своих делах Всевышнего. Поэтому запрашиваемая нами помощь не может быть Им, и не должна нами расцениваться как нарушение Закона о невмешательстве в чужие дела, или же каким-нибудь одолжением, за которое придётся впоследствии чем-то или кем-то расплачиваться. На самом деле это есть самая обыкновенная, рядовая и рутинная работа, как для Него, так и для человека.

То, что человечество пытается решить социальные, конфессиональные и экологические проблемы собственными силами, опираясь на знания и авторитет известных ему пророков, учёных, политических и общественных деятелей, грехом, как известно, не является. Но если предпринимаемые им действия, основанные на советах Магомета, Моисея, Будды или марксизма-ленинизма не дают ожидаемого результата, а человечество вновь не находит нужным обращаться за помощью к Создателю, чем и разрушает всю созданную Им систему, тогда такой поступок расценивается даже уже не грехом, а преступлением перед человечеством, Богом и Жизнью. Все-таки, столкнувшись с этой крайне острой ситуацией, нам следует пойти на то, чтобы всё же осуществить сравнительный анализ вариантов концепций человеческого общежития, созданных не только четырьмя религиями и их идеологиями, но и вариантов Сократа, Аристотеля, Кун-фу-ци, марксизма-ленинизма. Цель - найти образовавшийся или изначально заложенный порок, и определить возможность и способ его устранения.

Вполне возможно, что эта концепция может появиться только после объединения всех четырёх религий (разумеется, если такое объединение мы найдём целесообразным). Его можно осуществить, как на базе одной какой-то конфессии, если её положения будут отвечать выдвигаемым требованиям, так и на основе, предложенной нам самим Создателем. Второй вариант отнюдь не связан со сменой символики, языка, ритуалов и способов служения Богу или Аллаху. Принятые у многих народов средства общения с Богом являются национальным достоянием и основополагающими традициями, покушение на существование которых будет чревато возникновением драматических, а то и трагических последствий. Кроме того, все отправляемые нами священнодействия имеют принципиальное значение только лишь для нас самих, но не для Создателя и Его окружения. Это забота человека, как выражать Господу свою любовь, почёт и уважение. Принцип в этих ритуалах один: кто как умеет, так и выражает: у мусульман свой ритуал, у христиан - свой, у приверженцев буддизма - свой, у иудаизма - свой. Грехом, замешанном на гордыне, самомнении и дилетантизме, а также высшим преступлением становится как раз политика игнорирования интересов Создателя. Проявляется это в случае, когда банкротство используемой нами философии и идеологии становится очевидным и непреодолимым. И если в действительности это случается в нашей практике общественного строительства, мы обязаны будем немедленно объявить миру о несостоятельности обанкротившейся одной или всех четырёх религиозных концепций, и приступить к осуществлению процесса незамедлительной их замены на предложенную человечеству Создателем идею организации его общежития. Таково общее положение. И касается оно, кстати, не только духовной, социальной или общественной, но и в любой другой сферы жизнедеятельности человечества²⁴.

В действительности случилось так, что мы, вопреки советам Христа и Его Отца, всё же поделили духовную жизнь человечества между четырьмя религиями, не беря во внимание, что каждая из них проповедует и служит одному и тому же Богу, но только выражает свои симпатии и привязанность к Нему разными способами и языками. В результате этой политики дележа, мы создали четыре "независимые и суверенные" религии, почитающие в своей сути одного, а не четырёх Создателей (в Природе существует только один такой престол). На базе учения каждой из них, мы пытаемся с разной степенью успешности создавать варианты человеческого общежития. Достаточно успешной оказалась деятельность человека при создании ислама, а на его базе Мусульманской идеи; иудаизма, а на его базе - Иудейской идеи; буддизма, а на его базе - Азиатско-восточной идеи. Христианству не удалось создать на своей базе какую-то идею, способной создать и содержать государство. Христианская церковь, волею складывающихся в течение двух тысяч лет обстоятельств, смогла лишь только принять участие в рождении Европейской, Русской и Скандинавской (её черты присутствуют и у Японской идеи) идей человеческого общежития. Но свой вариант государственности обустройства она так и не смогла предложить человечеству.

Особая ситуация сложилась в государствах, ранее проповедовавших буддизм и Азиатско-восточную идею. С течением времени, и из-за активного вмешательства Европейской, Мусульманской и Американской идей в жизнь и дела Азиатско-восточной идеи, она была растерзана и практически уничтожена²⁵. Возродить её, несмотря на все старания последователей учения Будды, не удастся по многим причинам. Одной из них является работа ещё одного основного Законов Жизни: развитие Жизни идет по реке Истории из Прошлого в Будущее, но не наоборот. Поэтому возродить к жизни умершее может, пожалуй, только тот, кто имеет возможность "плавать" в этой реке в обоих направлениях. То есть - лишь сам Создатель. Также, согласно этому Закону мёртвое должно принадлежать только мёртвому, и заниматься им должно только мёртвое. Живое - принадлежит Жизни.

В трагической истории Азиатско-восточной идеи следует обратить особое внимание на одно обстоятельство. В сущности, Американская, Европейская и Мусульманская идеи, нарушив заповедь "не убий", вначале обескровили, а затем уже и уничтожили Азиатско-восточную идею, чем обрекли народы не только этого региона, но и всего мира, на многие столетия нищеты и бедствий. Естественно, в первую очередь пострадали сами народы этого региона планеты, поскольку их государства оказались лишёнными своих корней и базы. Возможные последствия такого развития событий нам известны. Именно из-за уничтожения базовой идеи этого региона, все государства этого региона практически прекратили своё существование на многие столетия.

Быстрее всех на столь катастрофическую ситуацию отреагировала Япония, взявшись в спешном порядке создавать свою базовую идею, собирая её по частям из лучших характеристик известных ей идей этого уровня. Великий Китай сумел оправиться от шока только с помощью СССР, предложившего ему спасительную для него в тех условиях свою, пусть ещё не возмужавшую Русскую идею. Индия, несмотря на огромный свой былой потенциал, только в середине ХХ века сумела прийти в себя от нанесённого ей сокрушительного удара. Её положение сегодня осложняется тем, что она не может забыть родную ей Азиатско-восточную идею, подобно тому, как мать не может забыть до конца дней своих о своём безвременно погибшем ребёнке. По этой чисто психологической пока причине Индия не может, как это сделали Китай и Япония, найти или создать для себя приемлемую базовую идею. Что касается Монголии, то её положение практически безвыходное и бесперспективное. Ибо эта страна вообще отказывается от самой мысли внедрять на своей территории какую-нибудь идею, кроме как Азиатско-восточную. Если обобщить, то сегодняшнее состояние государств в этом регионе, красноречиво иллюстрирует действие Закона бытия о невмешательстве в чужие дела, а также возможные последствия, возникающие в результате нарушения заповеди "не убий".

Таким образом, к началу ХХ века, миром, на тех или иных основаниях, стали править всего семь идей организации человеческого общежития. Смысл их существования, как уже отмечалось, заключается в обеспечении наилучших условий жизни, труда и отдыха своим вольным или не вольным приверженцам.

Цель была бы благородной, если бы не одно обстоятельство - крайне нетерпимое и ревностное отношение идей друг к другу. Мирный контакт, о котором эти идеи заявляют постоянно и на всех уровнях, между ними, без соответствующих договорённостей и уступок, практически невозможен. Взаимодействовать они могут только на базе конфликта. И поскольку человечество создало систему взаимоотношений между государствами и народами, базирующуюся только на идеологии конкуренции и противостояния, следовательно, именно она автоматически диктует направление роста и развития процесса взаимоотношений базовых идей. По всей видимости, человек не склонен осуществлять свой рост по спирали, а предпочитает образ замкнутого самого на себя кольца: противостояние и конкуренция порождают насилие, а насилие стимулирует наличие противостояния. Если точнее, поскольку речь идёт о биологической системе, то образ змеи, обедающей собственным хвостом. И хотя все идеи неустанно и постоянно в своих заверениях клянутся в любви к Богу, а также постоянно твердят о своей приверженности к указанному Им магистральному пути развития человеческой цивилизации, на самом деле Создатель в их делах оказался выведенным за рамки их влияния и из всех сфер и областей их деятельности. Руководствуются же они в своих действиях, - за исключением Русской идеи, - только своими интересами и пристрастиями, политическими и экономическими выгодами (особенно это проявляется при анализе характеристик Американской идеи). Ясно, что благополучия и процветания на планете при такой практике взаимоотношений добиться невозможно. И обвинять в этом только Россию и Русскую идею, предъявляя ей чрезвычайно жёсткие требования в формах обвинений в принадлежности к "империи зла", то есть в сооружении и организации функционирования на территории СССР планетарной дьявольской кухни, по меньшей мере, не корректно. На самом деле, эти обвинения есть ни что иное, как попытка прикрыть любыми аргументами своё желание ограбить в очередной раз народы СССР не только в материальной сфере, но и в духовной, лишив их своей сути, веры, перспектив и базовой идеи. Последствия такой политики, по традиции, столь озабоченными инициаторами не просчитывались, в противном случае предпринимаемые ими меры носили бы принципиально иной характер.

За что же ратуют все существующие сегодня семь базовых идей?

Как и любой политик, каждая из семи идей обещает своему и чужому электорату благополучие и процветание. Условие достижения этой цели у неё единственное: "Выбери меня!" Но, пожалуй, на этом их сходство и кончается. Ибо методы достижения обещаемого ими рая у каждой базовой идеи свои. Средства - также. Хотя у каждой страны имеется своя специфика, связанная не только с особенностями географического её положения, но и наличием природных, людских и прочих ресурсов, уровнем развития науки, промышленности и передовых технологий. Но что их совсем разъединяет, так это философские и идеологические пристрастия. В одних странах добывают нефть, строят города и запускают спутники под одним идеологическим лозунгом, а в других - под совершенно другим. Причём, каждая страна настаивает на своей позиции, утверждая, что при производстве и эксплуатации любого продукта существенную помощь ей оказывает именно её, и только её идеология, но не система взглядов соперничающей с ней идеи.

Кроме того, сами обещания благополучия и процветания отнюдь не однородны, ибо касаются они и относятся к совершенно разным слоям населения. Например, Американская идея гарантирует свободу и демократию (естественно, по-американски) только приверженцам её идеологии. А если точнее, то только гражданам США. Всем остальным народам мира она, в лучшем случае, обещает режим невмешательства в их дела, и только. Достижения же высокого уровня богатства она обещает только тем, кто верою и правдою будет служить и работать, ради процветания Американской идеи. Все остальные идеи она рассматривает только в качестве своих противников, доноров или соперниц. Естественно, согласно упомянутым характеристикам и из-за отсутствия у неё первородной конфессии, пространство для обеспечения своего благополучия и процветания Американская идея определила однозначно: сфера влияния доллара. По этой статье дохода механизм обогащения страны, её физических и юридических лиц прост и давно известен экономистам всех стран: участие любой национальной валюты на рынках других государств, есть ни что иное, как оказание финансовой безвозмездной помощи стране, которую представляет данная валюта. В основе этой концепции находится политика, согласно которой, взаимоотношения Американской идеи с другими такого же уровня идеями строятся на базе власти Злата и Булата, и служению им. Тот, кто станет служить доллару и войне, тот будет обогащать США и себя. Весь остальной мир, а в него могут войти и граждане США "чужого цвета", Американская идея рассматривает как источник своего обогащения, а также как объект применения и "обкатки" технологий обогащения, гарантирующий стране благополучие и процветание. Причём, на этом поприще дорога не закрыта ни одному государству в мире. Вход в мир доллара, Злата и Булата всегда открыт практически любой стране и любому народу, независимо от цвета кожи, национальности и уровня развития. Но что касается выхода, то этот акт, естественно, сопряжён с многочисленными трудноразрешимыми проблемами, что делает это решение практически невозможным для его реализации. Последнее обстоятельство характерно не только для одной лишь Американской идеи. Потерю сферы влияния весьма болезненно переживает любая идея этого уровня.

Одно из основных правил "игры" по законам Американской идеи гласит: любой гражданин США, или же любое государство, влившееся в зону влияния доллара, может принять созданные Американской идеей правила экономических и политических взаимоотношений, и обогащаться за счет других так же, как это делают сами США. Это положение преподносится мировой общественности как один из принципов демократии: любой чистильщик сапог, при надлежащей предприимчивости и изобретательности может "законно", механизмами спекуляции ограбить любое физическое или юридическое лицо²⁶, и стать миллионером. Но если этот же специалист уличной профессии будет выражать интересы любой другой "национальной" идеи, то об обогащении ему речь вести не следует, ибо его ожидают только одни проблемы и неприятности.

Насколько такая политика и экономика соответствуют идеям и рекомендациям Создателя?

Если объективно, то впору политику США в этих вопросах сопоставлять с интересами князя мира сего, ибо в ней нет ничего, чтобы хоть в какой-то степени было близко к целям и интересам нашего Создателя. Разумеется, кроме самой декларируемой цели - достижение мира, благополучия и процветания. Если Бог ратует за благополучие и процветание всех без исключения народов на планете, то Американская идея берётся осчастливить, - за счёт других, - только своих сторонников. Если наш Создатель достаточно негативно относится к деньгам, и крайне нетерпимо к бандитизму и воровству, то у Его оппонента и США рыночная экономика поставлена во главу угла всех взаимоотношений между производителем, посредником и потребителем. Если позиция Бога по отношению к своим партнёрам и сотрудникам строится на основе равноправия, справедливости, добровольности и невмешательства в дела друг друга, то Американская идея строит свои взаимоотношения со своими партнёрами согласно противоположным принципам. Примирить, как это уже отмечалось, эти две позиции невозможно.

Сторонники Американской идеи выдвигают множество аргументов, не позволяющих на практике принять концепцию устройства мира, предложенную нам Создателем. Среди них лидирующее положение занимает вопрос об организации экономических взаимоотношений без хождения денежных купюр. Как считают апологеты так называемой рыночной экономики, без денег все операции, в том числе и по продаже самих денег, предприятий и культурных и художественных ценностей, на рынках и биржах невозможны. Максимум что они готовы сделать в этом направлении, так это убрать из обращения наличные деньги, и перевести все операции по купле-продаже в сферу безналичных банковских операций. К сожалению сути дела, такой оборот денег в банках, рынках и биржах не меняет, поскольку он оставляет без изменения сам механизм изъятия товара у производителя и последующей его многократной перепродажей потребителю через цепочку многочисленных посредников. Своё же отношение к этой проблеме "рыночники" высказывали неоднократно: вот если бы Бог, помимо того, что Он запретил пользоваться деньгами, ещё бы и сказал, как это осуществить на практике, тогда можно было бы затевать дискуссию и на эту тему.

Приведённый аргумент также от лукавого. Во-первых, давать уже готовое решение неподготовленному к нему обществу - бессмысленное и бесполезное занятие. Всё-таки общество, предварительно, само и самостоятельно должно рассмотреть эту проблему. Причём, рассматривать её ему придётся со всех точек зрения, а на основе уже полученных выводов предлагать возможные решения проблемы. Ибо сам процесс решения, независимо от его результатов, - положительного ли они будут свойства, или отрицательного, - уже даёт обществу право и основание заглянуть в конец задачника, чтобы узнать правильный ответ. Только на таких условиях подсказка приобретает тот же статус и силу, что и самостоятельное решение. Только в таком случае мы можем выстроить все элементы равенства (его левую и правую стороны) в одну систему, а подсказка и самостоятельное решение, в своей сути, станут одним и тем же.

Во-вторых, искомый ответ, как уже было отмечено, у нас уже имеется - в Жизни. Проблема только в нас самих, ибо увидеть его и прочитать это решение мы, пока ещё, не в состоянии. Хотя и повторяем его друг другу чуть ли не ежедневно: "по образу и подобию своему". Смысл этой подсказки очевиден: все органы человеческого организма осуществляют свои взаимодействия и взаимоотношения без посредников и без своей или чужой "валюты". Чем не решение проблемы упразднения денег и устранения всяких нахлебников-посредников из цепочки "производитель - потребитель"?

Известны ли все эти обстоятельства приверженцам Американской идеи? Судя по их реакциям на те или иные события, а также по написанным на каждой бумажке и каждом заборе просьбам к Всевышнему о даровании спасения Америке, ответ будет однозначным: без сомнения, кошка знает чье ест сало. Но свою политику США, при всём своём желании, изменить сегодня возможности не имеют. Для этого им следует, вначале, заменить свою идею более покладистой и миролюбивой (вполне для этой цели подойдёт не только Русская или Мусульманская, но и Японская идея), а потом уже, в соответствии с постулатами новой философии и идеологии, браться за выстраивание своей новой внутренней и внешней политики. Но этот вопрос в США также не подлежит обсуждению, что недвусмысленно указывает на возникновение у этой страны тупиковой идеологической ситуации.

Подтверждается этот вывод проводимой США политикой укрепления своего доминирующего положения на мировой арене. Поняв порочность Американской идеи, заключающейся в отсутствии у неё своей первородной конфессии, как это имеется у всех остальных шести идей этого уровня, а также природу и корни Американской идеи, родившейся в результате разгула грабительских акций первых переселенцев и геноцида коренного населения, апологеты Американской идеи пришли к выводу, что без перестройки своего фундамента, - то есть, базовой идеи - США, в их нынешнем виде, долго просуществовать не смогут. Решение они приняли в высшей степени фантастическое и дилетантское: самим создать, пусть и не первородную, но всё же свою "национальную" конфессию. Но поскольку Бог за их грехи так до сих пор и не послал на земли США своего Пророка, способного, подобно Христу, Моисею, Будде или Магомету создать религиозное течение, "мозговой центр" этой страны решил взять ситуацию "под свой контроль" и самому создать новую "американскую" религию. Сделали это они также чисто по-американски. Надёргали из жизни различных народов разрозненные фрагменты идеологических и философских постулатов, "сшили" их в единую концепцию, и прицепили красивый, по их мнению, ярлык. В результате получилась, как её многие называют, секта под названием "Свидетели Иеговы". Если называть вещи своими именами, то поступили они точно так, как это делает и рекомендует оппонент Создателя: если у тебя нет того, что тебе нужно, а тебе этого очень хочется, и ты сам не в состоянии это придумать и сделать, то надо просто пойти к тому, кто это имеет и купить у него. Если же он не продаст, то выкрасть у него. Если же и это не удастся, то отнять у него. И совершенно неважно, человек ли это, будь-то великий дирижёр А.Тосканини и собранный для него со всего мира оркестр, учёный, документы и разработки, средневековые замки или мосты, художники или модельеры, а то и сам Бог. Главное, по их мнению, чтобы интересующий объект был доставлен на территорию США, и стал работать на благо СЩА и Американской идеи. Непосредственно этот способ духовного обогащения народов своей страны был применён и в отношении к самому Иегове.

Весьма существенно отличается идеология Европейской идеи от идеологии Американской. Она более демократична, ибо декларирует права не Злата и Булата, а государств, вошедших в сферу влияния Европейской идеи. То есть, её позиция в этом "денежном" и "силовом" вопросе несколько иная, чем у Американской идеи: деньги и власть должны служить государству и человеку, но не наоборот. Кроме того, Европейская идея, в отличие от Американской, ратует за равноправие и справедливость во взаимоотношениях между государствами, физическими и юридическими лицами. Благополучия и процветания она желает любому государству и народу в мире, независимо от его идеологических пристрастий, цвету кожи или веры. В том числе и враждебным ей странам.

Согласно философии Европейской идеи, мир следует объединить в единый Союз. Но сделать это следует так, чтобы каждый народ, каждое государство или каждая страна не чувствовали бы себя в нём ущербными и ущемлёнными в правах. В этом Союзе, по мнению Европейской идеи, каждое государство, каждый народ или каждая страна должны получить в своё распоряжение "свою землю", построить на ней свой "замок", и хозяйничать в нём по своему разумению, способностям и возможностям. Требование для всех участников Союза она выдвигает одно: не вмешиваться в дела соседей и соблюдать подписанные правила общежития: мой дом - моя крепость.

Как не трудно заметить, в сути своей Европейская идея проповедует идеологию коммунальной квартиры: все народы должны жить под одной крышей, но у каждого должна быть своя жилая и подсобная площадь, которую он должен обихаживать по своему разумению, и хозяйничать на ней по предписанным Европейской идеей правилам. При этом каждый народ должен иметь свой "сундук" с добром и деньгами, а также свой рынок сбыта готовой продукции, дабы не зариться на добро и "пастбища" своих соседей.

Европейская идея, одним из родителей которой является Германия, оказалась, в общем-то, конструктивной и спасительной для многих народов Европы. К тому же она имеет довольно широко просматриваемую перспективу, поскольку образ единого дома и единой крыши над головой всех государств мира ассоциируется с единой для всех планетой и единым для всех небом. И если бы не её природная манера вмешиваться своими советами в дела других государств, и ненавязчивые предложения о помощи, которые больше настораживают народы, чем возбуждают у них доверие, то наверняка, эта идея к концу ХХ века была бы распространена гораздо шире.

Подобные характеристики говорят о чрезвычайно высоком уровне коммуникабельности Европейской идеи. Во всяком случае, они свидетельствует о неуёмном её желании помогать своей идеологией обездоленным народам (у которых нет своей "национальной" идеи), наводить порядки и дружить со всеми, с кем ей приходится иметь дело. Но непременным условием на первой стадии всех проводимых ею переговоров, является обсуждение её позиции, обуславливающей разрешение проблем, естественно, на условиях и по правилам Европейской идеи. В то же время, её кредо и лозунг "Все права - человеку!" вносит в жизнедеятельность государств, приверженцев этой идеи, крайне разрушительный характер. Государство в принципе не приемлет и не признаёт прав человека, поскольку для него превыше всего являются права гражданина, образовавшего это государство. Ибо ради него оно создавалось и работает. Да и сам гражданин не может признать приоритетными и всеобъемлющими права человека, поскольку в сути своей они крайне капризны, себялюбивы, эгоистичны, и направлены на уничтожение государства, созданного гражданином. С большими оговорками гражданин может признать только права члена семьи, но не человека. Заставлять же его это делать, значит сознательно разрушать устои государства.

С правовой точки зрения у Европейской идеи имеются множество оснований диктовать свою позицию противной стороне. Сама принадлежность Европы к немногим избранникам, которым выпала честь родить, воспитать и соблюдать свою базовую идею, обязывает её нести не только ответственность за своё "дитя", не только поддерживать у окружающих имидж великой страны, но и помогать слабым и "бездетным", а, значит, лишённым будущего государствам дипломатическими, экономическими или военными средствами. С таких позиций европейская дипломатия может договориться с любым противником, и выйти с честью из любой критической ситуации (чего, например, нельзя сказать об Американской идеи и американской дипломатии). Она даже может пойти на объединения всех имеющихся у её сторонников "сундуков", ибо такой шаг только укрепит её, хотя и ущемит права и возможности отдельных её сторонников. Физиологически она не приемлет только одно: объединения всех "квартир" в одну. Убрать "перегородки" и устроить из Европы или мира "колхоз" или коммуну, согласно положениям Европейской идеи недопустимо, ибо в этом случае она теряет (опасения совершенно безосновательны, и в этом состоит основной её просчёт) свою философскую и идеологическую основу: концепцию о наличии у народов Союза "своих земель". А это, как уже отмечалось выше, влечёт за собой либо уничтожение народа, либо его миграцию в поисках новых мест обитания. Насколько обоснован страх Европейской идеи по этому поводу? По всей видимости, мировая общественность сталкивается с проявлением необоснованных опасений, влекущих за собой достаточно большой ворох "неразрешимых" проблем.

Порок, как не трудно заметить, у этой идеи, несмотря на множество положительных и перспективных качеств, имеется. Заключается он, как и у каждой архитектурной концепции устройства мира, в относительной недолговечности самой концепции. С ней может произойти то же самое, что происходит с выстроенными по всей Европе средневековыми замками: физически они могут стоять и служить их обитателям ещё в течение столетий, но морально они уже давно устарели. Устраивать в них полноценную жизнь современный мир может, только осуществив ряд перестроечных мероприятий.

Как известно, одни концепции относительно быстро могут устареть и износиться, а другие - в относительно продолжительный срок эксплуатации. Но все подобные конструкции, в том числе и архитектурная концепция Европейской идеи, неизбежно физически изнашиваются и морально устаревают. Как бы прочно и красиво мы не выстроили их, рано или поздно они развалятся, либо перестанут отвечать изменившимся или возросшим требованиям. Тем более это касается архитектурной идеологии коммунальной квартиры, за которую ратует Европейская идея. Решение этой проблемы следует искать не в технократии, не в строительстве неприступных вечных крепостей, а только следуя стратегии развития биологической формы жизни на планете: обновление должно осуществляться революционными механизмами рождения и смерти биологических объектов, но не архитектурных, технических, идеологических или "бумажных"(валютных империй).

Сегодня из сложившейся в Европе ситуации возможен только один выход: пересмотр всей философской и идеологической базы самой Европейской идеи. Этот период как раз и переживает Европа после окончания Второй мировой войны. Чтобы разрешить наваливавшиеся на неё проблемы, она, вопреки всем традициям, и веками эксплуатируемой технологии, уже сделала последние пол шага, приняв решение о создании единой европейской валюты. Но к первому, политическому и главному вопросу, решение которого позволило бы Европе решить все свои проблемы и занять лидирующую позицию в иерархии государств мирового сообщества, она даже ещё и не приступала. Впечатление такое, что Европа только-только ещё задаётся самой целью попытаться сформулировать эту проблему.

Практически полярную позицию относительно Европейской идеи занимает Иудейская идея. Благополучия и процветания она не желает никому, кроме самой себе и своим соплеменникам. Смыслом её девиза является позиция: каждый народ должен сам беспокоиться о собственной безопасности, благополучии и процветании. Образ няньки, донора, быдла или же альтруиста ей глубоко чужд. Для Иудейской идеи существует только одна нация, ради которой она готова пойти на всё, лишь бы обеспечить своим соплеменникам обещанные Авраамом и Моисеем благополучие и процветание. Естественно, Иудейской идеи чрезвычайно противна христианская идеология, выступающая, как известно, за равноправие наций, мирное сосуществование всех народов на планете, их благополучие и процветание.

Судьбе было угодно, чтобы христианство родилось именно на родине иудаизма. Столкнувшись с этим фактом, Иудейская идея была поставлена в чрезвычайно трудную ситуацию. Вопрос два тысячелетия назад встал чрезвычайно остро, ибо дальнейший рост популярности христианства среди населения всего региона Средиземного моря грозил упразднить не только иудаизм как таковой, но и объединить все народы (что было бы весьма кстати). Что делать с христианством, и что делать с Иисусом Христом и Иоанном Крестителем, вот вопрос, который следовало решить два тысячелетия назад старейшинам и первосвященникам Иерусалима в самом срочном порядке. Вариантов решения этой проблемы было три: позволить только что родившемуся христианству и дальше осваивать сферу влияния иудаизма, найти с ним какой-то компромисс и договориться о разграничении и разделении сферы влияния и паствы, или же попытаться выкорчевать вновь родившуюся религию с корнем. Был выбран именно третий, самый худший для всего человечества вариант: Иоанн Креститель был обезглавлен, а Иисус Христос распят. Две тысячи лет человечество было "наказано" бедами, войнами нищетой и прочими несчастиями за то, что оно казнило Сына Бога. Иначе и быть не могло: Бог послал людям своего Сына, чтобы избавить их от несчастий, а они его убили. Так разумные существа не поступают.

Позиция Христа и Его учеников в этих вопросах также была предельно жёсткой, и требовала от участвующих в конфликте сторон объективности в анализе столкнувшихся взглядов²⁷, честной борьбы за души прихожан, на базе полученных выводов - официального признания (или не признания) христианской церкви. О жёсткости и бескомпромиссности возникшего в то время противостояния красноречиво говорит и тот факт, что иудейское духовное руководство Иерусалима приняло решение заложить камнями "до скончания времени" Золотые ворота, через которые Иисус Христос въехал на молодом осле в их город. В сущности, этот символический жест достиг своей цели: запечатав ворота, противникам христианства удалось запечатать и само учение Христа. Но они так и не смогли запечатать саму христианскую церковь, что дало ей возможность родиться и занять своё место в мировом общественном сознании. И как знать, случилось ли это событие, если бы в ту памятную по сей день ночь, его верные ученики до третьих петухов дали бы совершенно другой, утвердительный ответ о своём близком знакомстве с Христом? Вероятно, на их реакцию и поведение оказало какое-то влияние постоянная скрытность передвижений Христа и Его просьбы к гражданам и пациентам не объявлять Его имени в селениях. Судя по всему, основания опасаться за свою жизнь, и жизнь ближайших своих учеников у Иисуса были весьма веские ещё до своего прихода в Иерусалим. Не могли власти Иудеи отнестись равнодушно к столь бурной деятельности Человека, сумевшего за чрезвычайно короткий срок в глазах народа из плотника перейти в сонм Царей. В их глазах, наверняка, он был выскочкой, смутьяном и весьма реальной угрозой, покушающейся на целостность общества, что и определило приговор: выбор Каиафы был сколь решительным столь и бескомпромиссным: "лучше одному человеку умереть за народ". Причём, поскольку иудаизм запрещает казнь честного человека, первосвященники и старейшины вынуждены были требовать от римской власти, чтобы она взяла на себя эту ответственность, и привела в исполнение столь злой и чёрный приговор. Как известно, Понтий Пилат всячески противился этому решению, но отменить эту казнь он возможности не имел. Но своё слово, он, всё же, сказал. И не только умыванием рук, но и весьма красноречивым гражданским поступком, имеющем, из-за его положения и должности, значимость официальной реакции Рима. Понтий Пилат собственноручно по-еврейски, по-гречески и по-итальянски начертал на кресте: "Иисус Назорей, Царь Иудейский", чтобы все народы мира знали кого убивает иудаизм, кто убивает, как убивает, и за что был казнён этот человек. Смысл этих имён Понтий Пилат знал отлично, и хотел, чтобы он дошёл до потомков без искажений, со всей эмоциональной нагрузкой, а также с его обвинениями в адрес убийц: Иисус по-еврейски искупление, спасение, а Назара - Истина. Следовательно, Назарянин - это посланник Истины, тот, кто пришёл от Истины. А значит, в ту чёрную пятницу первосвященниками, старейшинами и книжниками был казнён не только духовный властелин (царь) всех народов, но и были приговорены к казни и казнены Истина, Искупление и Спасение. Для всего мира этот приговор означал одно: кошмарное двухтысячелетнее существование.

Зная характеристики Иудейской идеи, другого решения ждать от неё не следовало. Это Европейская идея смогла бы попытаться примирить непримиримое, поставив обе конфликтующие стороны в жизненные обстоятельства, понуждающие к мирному сотрудничеству, как это она делает, вот уже которое столетие, с католиками и протестантами. Или же Американская идея, приведя их с поля конфессиональных и идеологических распрей на долларовую базу, вынудив их тем самым к совместному бизнесу. Иудейская же идея такие компромиссы не приемлет на генетическом и физиологическом уровне. И с этим ничего сделать нельзя, хотя, и это обстоятельство достойно самого пристального внимания, еврейский народ за несколько последних десятилетий довольно настойчиво проводит политику примирения двух соперничающих религий. И если бы в этом регионе не предъявляла свои права ещё и Мусульманская идея, то, надо полагать, результат этой политики был бы много заметнее.

Причиной, побудившей сторонников иудаизма смягчить свои позиции, без сомнения явились события, имевшие место в разных регионах планеты на протяжении многих столетий: еврейские погромы и известные всем факты геноцида по отношению к евреям. Не могут народы мира простить иудаизму казнь Христа. Эти события однозначно указывают на то, что народы мира не могут согласиться с проводимой Иудейской идеей политикой исключительности еврейской нации, с её претензиями, амбициями и рафинированным эгоизмом. В сущности, мировая общественность столкнулась с явлением: Иудейская идея пропагандирует тот же самый национализм, что и гитлеровский национал-социализм. Только делает она это не открыто и не гласно, как это делало гитлеровское руководство, а тайно, скрытно и незаметно, рассудив, что лучше добиваться благополучия и процветания для своих соплеменников без лишних объявлений, реклам и бряцаний оружием, чем кричать на весь мир, но ничего в итоге не добиться.

Надо полагать, что вынудила Иудейскую идею пойти на компромисс c христианством не только реакция мировой общественности на реализацию амбициозных притязаний Иудейской идеи. В них утверждаются не только цели, задачи и идеологическая платформа Иудейской идеи, но и разъясняется её же собственное правило, согласно которому иудаизм должен принадлежать только евреям, и работать только на евреев. Ярко выраженная националистическая окраска этого положения оказалась в жизни непреодолимым барьером на пути распространения Иудейской идеи в мире. Без чего, как уже отмечалось, ни одно явление, а тем более одна из мировых религий, существовать не может. Зачахнет и расформируется. Решение этой проблемы было найдено довольно скоро, и теперь любой человек, при желании, независимо от цвета кожи и места рождения может приобщиться к служению Иудейской идеи.

Сам по себе сегодняшний компромисс между христианством и Иудейской идеей имеет под собой весьма зыбкую юридическую основу. Договаривающиеся стороны не имели, и до сих пор не имеют равного общественного статуса. Иудаизм, ко времени образования христианства, уже претендовал на статус Иудейской идеи со всеми вытекающими отсюда полномочиями, ответственностью и обязательствами. Христианство же, и после двух тысячелетий своего существования, не имеет самой возможности создать хоть одно государство в мире, организованное по канонам христианской церкви. Этот вывод касается и Ватикана. Кроме того, противоречия иудаизма и христианства настолько глубоки и бескомпромиссны, что лишают человечество самой возможности хоть как-то примирить обе эти религии. Сравнительный анализ между иудаизмом и христианством, идеологии которых изложены в Ветхом и Новом заветах, был проведён ещё греками практически в начале становления христианства - во II веке н.э. Его авторство приписывается теологу Маркиону: "Первый запрещает людям вкушать от древа жизни, а второй обещает дать побеждающему вкушать от древа жизни, ,,которое посреди рая Божия''"²⁸. Первый увещевает к смешению полов и к размножению до пределов ойкумены, а второй запрещает даже одно греховное взирание на женщину. Первый обещает в награду землю, второй - небо. Первый предписывает обрезание и убийство побеждённых, а второй запрещает то и другое. Первый проклинает землю, а второй её благословляет. Первый раскаивается в том, что создал человека, а второй не меняет симпатий. Первый предписывает месть, второй - прощение кающегося. Первый требует жертв животных, второй от них отвращается. Первый обещает иудеям господство над миром, а второй запрещает господство над другими. Первый позволяет евреям ростовщичество, а второй запрещает присваивать незаработанные деньги. В Ветхом завете - облако тёмное и огненный смерч, в Новом - неприступный свет; Ветхий завет запрещает касаться ковчега завета, и даже приближаться к нему, в Новом завете содержится призыв всех к себе. В Ветхом завете - проклятие висящему (то есть казнимому) на древе, в Новом крестная смерть Христа и Его воскресение. В Ветхом завете - невыносимое иго закона, а в Новом - "благое и лёгкое бремя Христово". Но ещё раньше, в крайне нетерпимой для себя обстановке, этот сравнительный анализ сделал основоположник христианства Иисус Христос: "...сказано: око за око, зуб за зуб. А Я говорю вам: не противься злому ... сказано, люби ближнего твоего, и ненавидь врага твоего. А Я говорю вам, любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящих вас и гоняющих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного...".

Следует упомянуть, что Маркионом этот анализ был осуществлён чуть ли не в самый разгар гонений на христианскую церковь и христиан, инициатором которых, разумеется, был всё тот же иудаизм. Из него также ясно, что компромисса и взаимопонимания между этими двумя религиями, с их практически полярными характеристиками быть не может. Значит это только одно: этот спор начали люди, люди и должны завершить его, вооружившись знаниями, объективностью и справедливостью. Они этот конфликт породили, им его и тушить. Но ситуация сегодня такова, что даже, если по прошествии двух тысячелетий Иисус Христос вновь придёт к людям, чтобы примирить их и спасти от раздоров, Иудейская идея и иудаизм вновь встанут на Его пути. Похоже, что могут поддержать иудаизм в этом деле многие народы, несмотря на две тысячи лет своего кошмарного существования. На примирение и взаимопонимание они с Ним, приди вновь Христос к людям в наши дни, не пойдут. Ибо не только Иудейская идея, но и Американская, Европейская, отчасти и некоторые другие "национальные" идеи не могут согласиться сегодня с идеологией и философией христианства. Вполне возможно, что они, наученные двухтысячелетним опытом, на этот раз не станут опускаться до банального убийства. Чтобы вновь изолировать Христа от общества человечество уже наработало и испробовало множество способов. В арсенале царствующей сегодня власти князя мира сего есть множество "бескровных" средств. Но, скорее всего, она не станет использовать для этой цели тюрьмы и психбольницы, поскольку и там есть люди, а значит, потенциальные ученики и последователи, среди которых Он и там может найти свою аудиторию, свою паству, славу и свободу. Вероятнее всего, власть остановит свой выбор на Его изоляции или блокаде от общества, оставив при этом свободу передвижений. Такой изощренный, но "бескровный" способ изоляции устраивает сегодня, как это ни странно, практически всех. В том числе и Русскую Православную церковь.

После казни Христа человечество попыталось перенести центр христианства из Палестины в Европу, создав папский центр в Авиньоне, а впоследствии в Ватикане. Но это бегство от иудаизма и попытка строительства государства по канонам христианства пока еще не дали желаемого результата, а также не приобрели необходимой для рождения Христианской идеи идеологии христианства. Вследствие этого, популярность христианства, - как базовой идеологии организации человеческого общежития, - среди народов, политиков и государственных деятелей оказалась крайне низкой, а положительный опыт строительства государства по канонам христианства ещё не достиг необходимого уровня. Практически его ещё пока нет, и поэтому христианская церковь претендовать на такую роль прав не имеет. Этот факт следует трактовать в положительном спектре. Поскольку, сумей христианство создать Христианскую идею, подобно тому, как это сделал ислам, сегодня человечество, из-за раздоров в христианской церкви, лишилось бы самой перспективы решить свои проблемы в сфере государственного строительства, межгосударственных и межконфессиональных взаимоотношений, как этого лишились по тем или иным причинам буддизм, ислам и иудаизм. В таких условиях бытия народы вновь бы стояли перед необходимостью создания новой религии. А это уже невозможно, поскольку эта же проблема была уже решена самим Создателем две тысячи лет назад. А Бог, как известно, два раза одну и ту же работу не делает.

Несмотря на христианские декларации, Ватикан, всё же, был образован по канонам светских государств, а не христианства. Тот факт, что для прикрытия своей светской сути им была использована христианская маска, как раз и внёс элемент недоверия к этому государственному образованию. Смириться с ней можно только ради получения каких-то политических выгод. Что, собственно, делалось и делается многими государствами. Мировая общественность, ради достижения каких-то своих целей, может даже договориться по каким-то вопросам с этим государством, но она никогда не согласится принять Ватикан в качестве эталона к подражанию в деле государственного строительства, ибо это далеко не то, чего хотят народы, и что хотел создать Иисус Христос.

В течение нескольких столетий предпринимались попытки как-то изменить положение, роль и имидж государства Ватикан. Но, из-за отсутствия необходимого философского и идеологического обоснования и чисто технического решения проблемы (отсутствие целостной концепции), от них пришлось отказаться. "Выстрел", породивший Ватикан, как показало время оказался холостым. Более того, направлен он был на одну цель, а поразил как раз противоположную, в результате чего мир оказался поделённым между двумя "господами": светской властью и церковной властью. Ибо во всех государствах мира, - не только в России-СССР, как это утверждают аналитики всего мира, - христианская церковь оказалась юридически "отделенной" от государств, что однозначно говорит о провале идеи создания государства Ватикан в том виде, в котором оно существует сегодня. Смысл этой акции (разумеется, если не брать во внимание финансовую сторону этого вопроса) свёлся только лишь к восхвалению Господа Бога с позиции государственного образования. Но это, как известно, можно делать в любом месте планеты и без одобрения и "крыши" Ватикана.

Подобные явления немыслимы, например, в исламских государствах, а в христианском мире эта порочная практика спекулировать учением Бога ради своих корыстных интересов стала нормой жизни. Но государства Европы и Америки, по понятным и уже названным причинам, не сочли нужным повторять "средневековый" военный опыт приверженцев ислама, которые создали свои государства на базе религиозных исламских пристрастий. Уж очень жёсткие и бесперспективные требования выдвинули мусульмане к себе и окружающим. Но что характерно, и ислам и христианство неустанно заявляют о своих практически одних и тех же целях. Чей в итоге путь приведёт к храму, американо-европейский, или же мусульманский? Мусульмане утверждают, что другого пути вообще не существует. Что касается христианского мира, то движение по этой дороге и достижение состояния Царства Небесного, как это ни парадоксально, он вообще не связывает (вопреки призывам самого Иисуса Христа) с религиозными пристрастиями того или иного народа. Позиция христианства в этом вопросе сформулирована просто и доходчиво: "дорогу осилит идущий", независимо от его веры, цвета кожи или специльности. Роль же религии в этом путешествии христианская церковь, в отличие от ислама, свела к пассивному поддержанию духа путника и выработанных светской властью нравственных и юридических норм и устоев.

К сожалению, эта позиция христианства, если её назвать своим именем, в сути своей является предательской (хотя это ещё и рано, но всё же следует отметить: эта оценка соответствует действительности, но с точки зрения выбора оружия в борьбе с дьяволом, христианство поступило чрезвычайно прозорливо и мудро: дьявола следует бить его же оружием). Что характерно, эту свою трусливую и безалаберную политику ей не навязывал никто, в том числе и воинствующий иудаизм. Христианская церковь сама избрала для себя эту линию поведения, за что и расплачивается жизнями и благополучием прихожан практически все две тысячи лет своего существования. Даже при всей "дипломатичности" этой оценки, - отражающей не политические её устремления служению идеологии Христа, а служение сиюминутным капризам светской власти и собственным экономическим и политическим выгодам, - другое определение поведению христианской церкви подыскать трудно. Если добавить в этот "коктейль" также и наличие у неё вселенских амбиций, которым может позавидовать любая идея этого уровня, то поведение христианской церкви способно поставить в тупик многих руководителей государств, государственных и общественных деятелей. Что, собственно, происходило раньше и происходит сегодня. Какие же имеются у светской власти возможности для альянса с христианской церковью в таких условиях? Практически, никаких.

Позиция самого Иисуса Христа в этом вопросе существенно отличается от позиции, занятой в прошлом и настоящем христианской церковью. Он, по свидетельству Его учеников, выступал за приоритет веры (верности) и знаний в этом вопросе. Проработав эти направления, и достигнув нужных результатов в идеологических и теоретических вопросах, мы, по Его мнению, только в этом случае получили бы право и возможность браться за создание Христианской идеи организации человеческого общежития, а уже на её базе пытаться создавать само государство. То есть, вначале мы должны были взяться за создание "корней" государственного образования, а потом уже и самой "кроны". Но не наоборот, как это произошло с Ватиканом, и случилось в конце ХХ века с Россией-СССР: вначале мы создали государства, определив их народам "желаемую" для них веру, а потом уже взялись просвещать и воспитывать население по канонам навязываемой им идеологии. Это всё равно, если бы проектировщики и строители вначале построили "от фонаря" здание, а потом уже взялись бы создавать всю научную и технологическую документацию, чертежи и расчёты этого сооружения²⁹. Вплоть до его философии и идеологии. Разумеется, если бы им удалось наперекор всему построить это, с позволения сказать, сооружение. Кстати, несмотря на абсурдность упомянутой технологии строительства общественно-политической жизни в России конца 90-х годов ХХ века, она применялась практически всеми лидерами и руководителями общественно-политических партий и движений. Вначале новоявленные "демократы" собирали на митинги народ и зачитывали ему соответствующий Указ. Затем присваивали название создаваемой структуре, институту или самому государству, после чего уже приступали к созданию идеологии, и к формулировке целей и задач, придумыванию знамён, девизов и лозунгов. Разумеется, вся эта вакханалия происходила на глазах и при молчаливом участии христианской Православной церкви (ислам в этих диких условиях восстал войной в Чечне, что является естественным, логичным и правильным решением, но, в то же время, чести ему не делает), что автоматически лишало её права именоваться таковой. Ибо творимые властью и церковью дела в социальной, общественно-экономической и общественно-политической жизни государств согласовывались скорее с идеологией и философией иудаизма, но не с канонами православной ветви христианства.

Сознательно ли христианская церковь пошла на эту подмену приоритетов в технологии проектирования и строительства государственных образований, или же по недомыслию? Ведь именно это несоблюдение технологического принципа строительства государств и обществ повлекло за собой многочисленные, в том числе и так называемые религиозные войны на планете.

В сущности, ответ на заданный вопрос практического значения не имеет. По злому умыслу, по недомыслию или же ещё по какой иной причине христианская церковь предала идеологию Христа, ситуацию эти обстоятельства не меняют. Бесспорно только одно: христианской церкви, как никакой другой религии в мире, отлично известна технология строительства государств и обществ. Беда только в том, что она сама не знает, что она знает, и какой уникальной информацией обладает. Но это обстоятельство, как ни удивительно, не смогло повлечь за собой потерю этих знаний, что было бы совершенно естественным и закономерным явлением. Церковь, осознав недоступность для неё имеющихся у ней знаний, приняла единственно верное решение: в создавшихся условиях свои знания она "законсервировала" для потомков в изначальном виде. Решение беспрецедентное. Поскольку этим шагом, согласно существующим законам бытия, было перекрыто развитие христианства и сама перспектива его совершенствования и роста. На практике же оказалось, что эта аксиома в этой сфере столкнулась скорее с исключением, нежели с правилом, ибо "консервация" христианских канонов и догм не повлекла за собой его расформирования (если не брать во внимание определённый процент сектантства). Наоборот, она сохранила для христианства саму перспективу развития и роста. Оказывается, что все существовавшие и существующие церковные каноны и догмы, от которых буквально стонали народы мира, сумели сохранить для человечества главное - стратегическое направление своего развития. Пойди христианская церковь в средние века по пути различного рода энтузиастов, ревизионистов и толкователей, этой стратегии у человечества уже не было бы. Растерзали бы.

Известно, что все четыре религии существенное различие имеют не только в идеологических пристрастиях, но и в ритуалах, имеющих принципиальное значение, как уже отмечалось, только для человека, но не для Бога. Чтобы помолиться Богу или Аллаху вовсе не обязательно для этого падать ниц, и бить свой лоб о землю, а также идти в храм, синагогу, мечеть или дацан. Это можно сделать в любом месте и в любое время. Причём, мольба на коленях подразумевает просьбу грешника, уже приговорившего себя к наказанию, о помиловании. Но если человек просит Создателя оказать помощь в богоугодных делах, то в этом случае он выступает уже в качестве соратника и сотрудника Создателя, а потому общение с Ним на коленях по этим вопросам является актом собственного уничижения и неуважения к Нему. Но, что весьма существенно, это должно делаться не по обязанности и определённому расписанию, а по необходимости, диктуемой обстоятельствами. Или же ради удовлетворения своих чувств благодарности Богу и восхваления дел Создателя. Если же эти молебны происходят по обязанности, то они есть ни что иное, как суета и лицемерие, а поминать Господа в суете своей является таким же грехом, как и, например, прелюбодеяние.

Также известно, что из всех четырёх религий, только христианство обладает оригинальной атрибутикой, получившей название Святой Крест, по поводу которого происходило раньше и происходит сегодня множество дискуссий, вплоть до применения силовых акций. Почему христианство выбрало себе в качестве символа Крест, а не, например, Солнце, Полумесяц, круг, квадрат или пирамиду? Вразумительный ответ апологеты христианской церкви так и не дали за все две тысячи лет. Их попытки объяснить это смертью Христа на кресте, являются скорее отговорками, чем объяснениями, ибо такая казнь в те времена являлась обычной, и применялась она сплошь и рядом. Смысл её заключался в том, что такая казнь давала возможность обществу заклеймить преступника "на древе", и умертвить его не убивая. То есть, убивать преступных людей, не нарушая заповеди "не убий". К тому же эта трактовка никак не объясняет, почему этот символ был наделён столь исключительными качествами, которыми мы охарактеризовали его при определении его статуса: Святой Крест, Крест Животворящий. Если исходить из того, что этими определениями человечество наградило этот символ не из соображений угодничества или "для красного словца", то напрашивается вывод, что за ним стоит неведомая нам ещё тайна, раскрытие которой будет способствовать нашим делам и благородным помыслам. Как-никак, расшифровав смысл Святого Креста, мы, в своей деятельности, станем им пользоваться во всех делах.

Разгадка её, как и всякая другая, связанная с взаимоотношениями Бога и человека, лежит на поверхности. Удивительным является как раз то, что её так до сих пор и не обнародовали широкой общественности служители христианской церкви. Эта церковь была обязана не только расшифровать смысл Святого Креста и понимать осуществляемые ею обряды (например, крещения), но и последовательно отстаивать заложенную в этом символе суть пропагандируемого образа. Им является не только зашифрованный технологический принцип построения общественного уклада жизни народов и государственности их обустройства ("по образу и подобию своему"), не только механизм, технология и структура властных государственных структур, но и механизм достижения стратегической для человечества цели - состояния гармонии мира. Ибо Крест Животворящий является одновременно символом и ключом в понимании состояния Царства Жизни и гармонии мира. Своего рода ключом к расшифровке этих технологий служит и сам организм человека (иного образа и быть не может), что и делает его доступным для понимания каждому желающему. Но обязаны были им владеть в первую очередь, согласно своему статусу и должностным обязанностям, служители христианской церкви.

Что может означать "тыканья" себя пальцами в определённой последовательности в голову, в живот и обе руки? По всей видимости, стадии, которые переживает процесс создания любой вещи. В том числе и государства. То есть, в духовной сути Святого Креста, помимо всего прочего, имеется также и прикладной смысл его применения, поскольку в такой последовательности в нём отражена технология производства и эксплуатации любого создаваемого нами изделия. Чтобы сделать этот вывод, достаточно ответить на вопрос, какую роль в жизни человека выполняют те или иные его органы, которые мы последовательно, своими же пальцами, отмечаем наложением креста. Тем не менее, служители христианской церкви так и не смогли обратить внимание своих прихожан на то, что, любое дело необходимо вначале (1) продумать и спроектировать. Потом (2) переварить. После чего уже можно (3) приступать к его реализации в материале. И только после завершения всех стадий технологического процесса его производства - (4) к юридическому оформлению и эксплуатации. Этот же порядок и смысл сохраняется не только в отношении органов организма человека, наделённых властью над ним, но и по отношению к государственной системе, являющейся с точки зрения биологии также живым организмом. Христианская церковь не смогла расшифровать столь простой "ребус", что и лишило её возможности воплотить на практике идеи Христа. Ведь сам Он, как известно, не успел осуществить задуманное, поэтому устанавливать уклад жизни народов по христианским канонам обязана была Его последовательница - христианская церковь. Если бы ей удалось выстроить такой порядок, путь развития человеческой цивилизации был бы совершенно иным.

По этим причинам за все две тысячи лет своего существования, христианство так и не смогло достичь статуса базовой идеи, как, например, это сделал её собрат ислам. Равно как и не сумело создать государство по христианским канонам. Хотя его и исповедуют множество народов в мире, но все они предпочли создать светский, но не религиозный уклад жизни своих государств, выделив христианской церкви только лишь социальную нишу и довольно ограниченное поле деятельности. Если взглянуть на создавшуюся ситуацию с мистических позиций, то в этой предельно мрачной картине со всей рельефностью вырисовывается чёткий дьявольский замысел: христианство, вроде как, и существует, но оно, в лучшем случае, просто не работает, в худшем же - развивает свою бурную деятельность ради торжества идеологии князя мира сего - дилетантизма. При этом человечество находится в полной уверенности, что служит оно Богу и пропагандирует учение Его посланника и Сына - Иисуса Христа. Но надо отдать должное: на уровне интуиции человечество всё же осознаёт реальность складывающейся в результате бездеятельности христианской церкви ситуации. Не услышав от неё приемлемых рекомендаций, оно совершенно справедливо решило ограничить сферу деятельности христианской церкви. Решение жёсткое до чрезвычайности, но и спасительное: банкрот, до покаяния и реабилитации от дел должен быть отстранён.

Такой поворот событий, несмотря на огромные усилия церкви, предпринимаемые ею практически в течение всех двух тысячелетий, существенно ограничил возможности христианства влиять на внешнюю и внутреннюю политику государств. То есть, её практически отстранили от процессов создания государств и их управления. Сделано это было во всех странах мира, а не только в России-СССР, как это утверждают многие политики и аналитики. И не только в наши дни, а в течение всего периода существования христианства. Безусловно, ситуация в корне была бы иной, получи Иисус Христос своевременную поддержку и понимание, как поступило человечество в своё время с Авраамом, Моисеем, Магометом или Буддой. Убийством Христа человечество на корню пресекло возможность своего развития по принципиально иному пути. Этим шагом оно обрекло себя на постоянные войны, смуту, и прочие общественные и социальные бедствия. Сегодняшнюю попытку достижения компромисса между Иудейской идеей и христианской церковью следует рассматривать как своего рода покаятельный акт Иудейской идеи, и её желание исправить каким-то образом своё давнее и столь роковое для человечества преступление.

Имеется ещё одно обстоятельство, которое должно предъявить человечество христианской церкви в качестве иска: христианская церковь вообще отказалась от практики просвещения граждан. Ставку на этот метод работы с прихожанами и гражданами, и способом борьбы с князем мира сего делал сам Христос. И, как нам известно, достигал Он в этом деле весьма впечатляющих результатов: народы средиземноморья в чрезвычайно короткие сроки своего знакомства с учением Иисуса Христа, стали открыто, и практически повсеместно именовать Его Царём иудейским. Почёт, даже для того времени, неслыханный, ибо в мире не было прецедента назначать рядового плотника своим Царём. Христианская церковь сегодня решила забраковать столь впечатляющий опыт Христа, и предпочла, чтобы сам народ приходил к ней. Эту порочную практику осознали даже политические деятели всех стран мира, поскольку отлично знают, чтобы победить на выборах, надо объездить "на облаке обещаний" чуть ли не каждый посёлок или деревню, пропагандируя себя и свои взгляды. Церковь от этой практики отмахнулась, в результате чего практически потеряла свою паству. Эстафету, как известно, тут же подхватили различные секты, вербуя своими "проповедями" в свои ряды попавшихся в их сети граждан.

Все служители православной и католической церкви ограничивались раньше и ограничиваются сегодня только лишь ритуальными службами, да пересказыванием сюжетов и притч из Евангелия. Дело это, конечно, нужное, но только на начальном этапе познания христианства. Поэтому интересным оно не может быть людям, которым история Христа уже хорошо известна, ибо вслед за ней они должны получить возможность познавать и Его учение. Хотя бы до того уровня, какого достигли Его ученики. К сожалению, прихожане такой возможности не имеют вот уже которое столетие. Ибо слышат от проповедников только лишь историю Христа, но не суть учения Христа. Она как скрывалась ими раньше, так скрывается и сегодня³⁰. Причин у этой политики могут быть две: либо махровый дилетантизм, не позволяющий служителям церкви напрямую обращаться с аналитическими проповедями к прихожанам, либо их злой умысел.

Вероятнее всего, такая практика возникла из-за нехватки знаний, поскольку человеку, в том числе и церковнослужителю, свойственно не познавать что-либо, а узнавать. Также не способствует пополнению знаний и пониманию истины и методика обучения в учебных заведениях, требующая от учащихся не понимания рассматриваемого материала, а прилежного пересказа заученного. Расчёт преподавателя на перспективу роста своего подопечного прост: повзрослеет, тогда поймёт, а сейчас пусть выучит. В результате, служители христианской церкви знают содержание Корана понаслышке, а мусульмане имеют самое смутное представление о содержании Библии. Во всяком случае, в мире не было случая, чтобы служитель христианской церкви объективно и публично выступил со сравнительным анализом, как это сделал уже упомянутый Маркион. И наоборот. Возможно ли при таких обстоятельствах вести речь о взаимопонимании и единстве человечества?

Положение, конечно же, нетерпимое. Особенно с точки зрения профессионала. Рассчитывать на серьёзный успех в развитии общественного сознания при таком отношении к его основам может лишь только весьма недалёкий человек. Практика, например, в других областях человеческой деятельности, однозначно требует осуществления исследовательских мероприятий не только в параллельных и сопредельных сферах деятельности, но и весьма далёких по тематике проблем. В этом направлении в сферах государственности и духовности у нас наблюдается провал по всем позициям. И вряд ли приверженцы буддизма, христианства, ислама и иудаизма смогут перебороть свою ревность и закостенелость, и обратить свой взор на своих, в общем-то, соратников по борьбе с чёрными силами. Контакта, дискуссий и взаимопонимания в таком разделённом обществе ждать не следует. А тем более достижения истины, за которую со всей страстью выступают представители всех церквей.

Сам же Христос в вопросах религиозных пристрастий тех лет был весьма осведомлён, прекрасно знал взгляды и позиции не только своих предшественников, современников и иудаизма, но и законы светских властей. Достаточно вспомнить Его ссылки на Моисея, Илию и других пророков. Судя по кругу Его интересов, художественно-образной системе мышления, и высочайшему уровню аналитического склада ума, это был профессионал высокого класса. Ибо предельно доходчиво, в формах притч и понятным всем слушателям образах, раскрыть истину, причём, в самой, что ни на есть неопровержимой, очевидной и доходчивой форме, мог только в высшей степени незаурядный человек, отлично знающий не только законы бытия и законы, отвечающие за состояние гармонии мира, но и всю её (гармонии мира) систему понятий. Без этих данных невозможно стать не только основоположником одной из мировых религий, но даже автором притчи.

Ясно, что первые свои тридцать лет Он провёл не только в плотницких заботах, но и в изучении философских взглядов своих современников и предшественников. Сегодняшние иерархи христианства чураются такой практики, предпочитая, ради своего спокойствия, не делать сравнительных анализов не только между учениями Христа, Будды, Магомета или Моисея, но даже не пытаются публично разобраться в ветвях самого христианства - католицизма, протестантизма, православия и сопутствующих им сект. Более того, если сам Христос основным методом пропаганды своих взглядов выбрал именно публичные лекции и практические занятия, то его последователи выходят в народ только лишь для того, чтобы помахать кадилом, прочитать ритуальный текст да благословить пришедших. Глядя на такую "работу", напрашивается довольно жёсткий и нелицеприятный вывод: либо наши церковные иерархи всех церквей сознательно ведут человечество к планетарной смуте, либо человечество имеет дело с бездельниками и дилетантами. Ведь Христос только и успел заявить общественности о существовании иного пути достижения Царства Небесного. Больше, - перевести дискуссию и анализ из эмоциональной в интеллектуальную сферу, - Ему просто сделать не дали. И если бы не Его двенадцать учеников-Апостолов, среди которых особая заслуга принадлежит евангелистам Иоанну, Марку, Луке и Матфею, а также поступок прокуратора Иудеи Понтия Пилата, то человечество вряд ли бы знало что-либо о христианстве.

Последователям Христа необходимо было продолжить и завершить Его работу, доработав не только создаваемые Им образ и дух Отца своего, но и разработав саму концепцию устройства мира по "чертежам" нашего Создателя, (которую, в сущности, и пропагандировал Христос). Тем более что все параметры и содержательная часть этой концепции уже были определены, и получили от Христа надлежащую трактовку понятийной её системы. Осталась, в сущности, чисто техническая, хотя и весьма объемная и трудоёмкая работа. Вот её-то делать церковники не стали, чем и перевели всю дискуссию конфессий, политических и государственных деятелей на эту тему в беспредметную плоскость.

Готовым оказалось у Него только философское и идеологическое обоснование государства и общества. Но предметного разрешения продекларированные Христом положения, позиции и нравственные нормы своего отражения не получили. Не успел Христос выстроить на базе своего учения идеальное государственное образование и справедливое общество. О чём должны говорить руководители и парламенты государств, придя к выводу о необходимости объединения конфессий? Только о понимании Его учения. Ибо, какой уважающий себя народ, политик или государственный деятель (например, тот же Ленин или Сталин) возьмётся всерьёз рассматривать столь аморфную, из-за своих многочисленных трактовок, философию и идеологию на предмет образования из неё базы государства? Такой отчаянный и безрассудный шаг современники и потомки оценили бы как крайне безответственный и дилетантский. Следовательно, оснований ограничить сферу деятельности христианской церкви у народов, политических и государственных деятелей было предостаточно. Заслугой же их является как раз то, что они сумели разглядеть потенциальные возможности христианства и создать христианской церкви необходимые условия для их проявления. То есть, народы планеты дали ей возможность избежать банкротства и проявить себя.

Как ни парадоксально это выглядит сегодня, но именно христианская церковь в качестве своеобразного буфера между исламом и иудаизмом, столь гонимая иудаизмом два тысячелетия назад, оказалась наиболее желанным для него соседом. Сегодня конфликт между палестинцами и евреями на этой земле из идеологической сферы перерос в сферу террора и вооружённой борьбы за "свою землю". И участниками его стали не только ислам, иудаизм и христианство, а арабские и иудейские народы. Ислам, как, впрочем, и иудаизм, в этом конфликте участвует только как оружие и средство, укрепляющее социальную среду общества одной из противоборствующих сторон. Сами же иудейская и мусульманская церковь в этом конфликте участвовать не могут. Не их это поле "битвы", и не их это сфера интересов. В борьбе за "свою землю" конфессиональные пристрастия непосредственного участия не принимают. Также и разрешить этот конфликт эти конфессии не могут, поскольку дьявольские гири грехов не дадут им это сделать. Под силу эта задача только идеологии самого Создателя, которая, в этом регионе планеты пока должной популярностью не пользуется у обеих конфликтующих сторон.

Следует также отметить, что в бушующем конфликте Мусульманская идея (но не ислам) более терпима к своим соперницам, нежели Иудейская, поэтому у неё больше шансов пойти на компромисс. Кроме того, её "бастионы" и "редуты" гораздо крепче иудейских, поскольку Мусульманская идея "заслужила" (не только силовыми акциями) любовь и благоговение миллионов своих почитателей во всём мире на довольно обширной территории. Иудейская же идея, из-за рафинированного своего эгоизма, почитателей своих находит только по национальному признаку. Такой подход Мусульманская идея не признаёт в принципе. Привлекает же она своих почитателей интернационализмом, честностью, открытостью, верностью и стойкостью своих позиций. И вполне можно было бы говорить о Мусульманской идее, как о концепции организации бытия всего человечества, выполняющей для народов всего мира роль светильника, если бы не замкнутость и закостенелость Мусульманской идеи. Эта её характерная черта блокирует Мусульманской идее всю её перспективу. Хотя она, в отличие от Иудейской идеи, и, вероятно, подражая Европейской идеи, желает благополучия и процветания народам не одной какой-то национальности. Но при этом она отнюдь не желает этого народам всего мира и приверженцам других конфессий, за что ратует, например, христианство. Мусульманская идея выступает только за благополучие и процветание любых народов, но только тех, которые исповедуют ислам. Ко всему, что находится за рамками его мира, она относится весьма настороженно и, порой, откровенно враждебно, а также как к чужому полю деятельности, заходить на которое она права не имеет. Если бы Мусульманская идея действительно верой и правдой служила Аллаху, то не стала бы слепо прятаться за ложную, в данном случае, ширму "невмешательства в чужие дела", а, следуя положениям Корана, везде и всюду "сражалась" (естественно, оружием аргументов, доводов и истины, а не языком меча и пушек) со всеми "неверными", в какой бы части света они не находились.

Что характерно, чувство социальной справедливости у этой идеи гипертрофированно до чрезвычайности. И это обстоятельство исключает какие-либо её соглашения с, например, Американской идеей, у которой понятие "социальная справедливость" имеет своеобразную трактовку. Но оно же и "вооружает" Мусульманскую идею столь нужными ей в этом споре "непробиваемыми" аргументами и доводами. Причём, идея добра и справедливости у Мусульманской идеи доминирует во всех сферах жизни общества. Но беда её состоит лишь только в том, что она так и не решила для себя, что же такое справедливость, для чего и для кого она существует, и какими методами и средствами следует её достигать. Американский путь насилия ради торжества справедливости она, в отличие от христианской церкви, - но не учения Христа, - отметает изначально, что роднит её в этом вопросе с Русской идеей.

Но эта позиция Мусульманской идеи относится к сегодняшнему дню. Раньше, особенно после провозглашения погонщиком верблюдов Магометом новой религии под названием "Ислам", она занимала чрезвычайно агрессивную и нетерпимую к инакомыслию позицию. Это дало исламу возможность распространиться с помощью меча и пушек на обширнейшей территории Евразийского континента.

Это не единственный "прокол" (неясность в определении понятия "справедливость") в философии Мусульманской идеи. Помимо отмеченного уже заблуждения, связанного с трактовкой слова "неверные", ислам также своеобразно подошёл и к трактовкам понятий "женщина" и "женское начало", "мужчина" и "мужское начало". Эта ошибка, - а если точнее, то элементарное недомыслие и заблуждение, - заблокировала ему все пути развития, прогресса и будь какую перспективу. С этими "гирями" дилетантского подхода к основополагающим темам бытия Мусульманская идея сама себя лишила возможности достичь для своих народов благополучия и процветания. Усугубляет (с этой точки зрения, с другой - спасает положение) дело ещё и то обстоятельство, что Коран, как, впрочем, и Библия, запрещает пересмотр и ревизию любых трактовок своей понятийной системы, и требует передавать их из поколения в поколение именно такими, какими они были получены от пророка. Это обстоятельство в равной степени заслуживает как особого уважения, так и особого порицания. О первом мы уже упоминали, но следует дополнить его ещё и тем, что такая политика стимулирует и создаёт необходимые условия для проявления и укрепления верности и патриотизма у сторонников ислама в любых ситуациях. Предательство в их рядах, в отличие от сторонников некоторых других базовых идей, порицается и наказывается достаточно жёстко и жестоко. По канонам ислама предавать не имеет права никто, даже под страхом смерти, начиная с женщины и жены, и кончая светскими и религиозными чиновниками, государственными и общественными структурами и институтами.

Порицания позиция ислама в вопросах своей перспективы заслуживает и в связи с тем, что он изначально создаёт Мусульманской идее тупиковые условия существования, лишающие уже её каких-либо перспектив в своём развитии. Однако, органическое неприятие философии предательства, не смогло удержать в конце ХХ века мусульман СССР, так же, как и приверженцев других конфессий, от предательства. Сделано оно было из-за полной их растерянности перед катастрофическими событиями, навалившимися на каждый народ этой страны в смутное время. Но одно дело, когда тебя предают, а совершенно другое, когда ты предаёшь предавшего тебя. Так чеченцы узнав о предательстве русских восстали против них, в результате чего оказались сами предателями, а их соседние народы, проживающие в Дагестане выбрали самую взвешенную политику своего поведения. Они не стали предавать Россию и русских, поддерживая их, а, значит, и себя, в самое трудное смутное время.

Вопреки бытующему в мире мнению, сегодня Мусульманская идея не отличается особой агрессивностью. Характерна эта черта сегодня для Американской идеи, из-за выполнения ею добровольно взятых на себя функций мирового жандарма, а также экспансии её валюты. Мусульманская идея не терпит такого обращения с собой и со своими интересами, чем и объясняется её реакция на военные и финансовые акции США.

Закрытость Мусульманской идеи впечатлительные люди трактуют как враждебность, а демонстративно показную жестокость к нарушителям законов ислама, к которым, прежде всего, он относит деятельность Американской идеи, только как средневековое зверство. Но это зверство, вопреки утверждению ислама, ничем не оправдано. Если христианство в образной форме рекомендует потенциальному вору самому отрубить себе руку, дабы не быть искушённому воровством, то ислам это положение понимает буквально, но поручает функции палача, не самому потенциальному или состоявшемуся вору, а специальному человеку, способному на глазах у многочисленной толпы осуществить это зверство. Но если христианская церковь имеет моральное право весьма жёстко осуждать воровство и деятельность светских властей на поприще искоренения общественных пороков, поскольку к организации государства и общества она допущена светской властью не была, то такого права у ислама нет, поскольку общество, представителя которого он так жестоко наказывает, было создано при непосредственном участии и руководством самого ислама и Мусульманской идеи. Осуждая вора, христианская церковь клеймит позором светскую власть, создавшую условия жизни, труда и отдыха, при которых воровство становится возможным. Осуждая вора, ислам клеймит позором самого себя, ибо именно он, совместно с Мусульманской идеей создал условия жизни, труда и отдыха, при которых воровство стало возможным. Следовательно, вся ответственность за возникновение в государстве и обществе институтов криминала, терроризма, коррупции, наркомании, проституции и взяточничества должна лежать именно на исламе и Мусульманской идеи. Она же ищет виновника всех своих бед за океаном. Поэтому, прежде чем браться судить США, вора или преступника, ислам и Мусульманская идея должны судить самих себя.

Не только известные конфессиональные пристрастия подвигли те или иные народы к созданию своих базовых идей организации человеческого общежития. Подавляющее большинство населения планеты не стало всецело доверяться Богу в решении этой проблемы, а взяло свою судьбу в свои собственные руки. Что из этого получилось, можно проследить по результатам деятельности, например, Американской и Европейской идей. Как в первом случае с Американской, так и во втором случае с Европейской идеей, речь идёт о реализации рекомендации, данной нам Создателем - организовывать общежитие племён и народов на планете в форме Союза. Но трактовать, что такое Союз и каковыми являются союзнические взаимоотношения, народы на всех континентах взялись по-разному. Естественно, рекомендации Создателя даже слушать не стали (как отмечалось выше, просто не дали слово Богу), а взялись за создание союзнических отношений, исходя из своих собственныхсоображений и амбиций. Так у нас возникли Союзы по-американски, по-европейски, по-скандинавски, по-русски, по-мусульмански, по-иудейски. Например, согласно положениям Союза по-американски, участником его может стать любой человек, любой народ или любое государство, но только желающие благополучия и процветания доллару США. То есть, договорённость (временный альянс, объединение) деловых людей. Справедливость и мораль такие взаимоотношения и цели допускают, ибо никому сегодня не возбраняется быть быдлом, вкладывая свой труд в благополучие и процветание "своего", пусть и чужого дома. Но с точки зрения нравственности, такие взаимоотношения союзническими назвать можно с большой натяжкой, ибо речь в них идёт, скорее всего, об искусственном Соединении. Или же, об Объединении трудно объединяемых субъектов. Но не о Союзе.

Европейская идея также ратует за Союз. Но её Союз существенным образом отличается от Союза по-американски. Его характеристики дают нам основание говорить о создании одной из его форм: коммунальная квартира, в которой царствует не идеология общего дела, а принятые правила общежития. Но Союз по-европейски всё же вызывает некоторые сомнения упомянутыми выше характеристиками. Как, впрочем, и все остальные формы союзнических взаимоотношений. За исключением Союза по-русски. Но фактом, например, сравнения Союза по-американски и Союза по-европейски пока является всё же одно обстоятельство: идея Бога создания союзнических отношений между различными племенами и народами в Европейском Союзе присутствует гораздо в большей степени, нежели в его американском варианте.

Но не только эти два региона добровольно и по собственному разумению взялись внедрять у себя идею Союза. Далеко не секрет, что сама идея Союза американцами была позаимствована у Европейской идеи, но по каким-то своим и, в общем-то, понятным всем причинам, США не стали её разрабатывать в соответствии с канонами Европейской идеи и христианской морали, а пошли, как говорят, своим путём. Тем самым США продемонстрировали Европе свои "независимость и суверенитет", а мировой общественности явочным порядком заявили о своём праве диктовать ей свои "правила игры". Факт достойный сожаления. Ибо, если бы у родившегося в Новом Свете "птенца" не было столько самомнения и гордыни, если бы он смог получить достойное европейское образование и воспитание, он смог бы, до того как опериться и вылететь на "охоту" в Старый Свет, избавиться от своего криминально кровавого порока в воспитании, и выглядеть довольно прилично среди народов мирового сообщества.

У истории с идеей Союза имеется ещё одна малоизученная страница. Трудно сказать, кто же на самом деле среди европейских народов оказался автором идеи Союза - Скандинавские страны, или же другие европейские и азиатские государства. Имеются свидетельства, как в пользу первой версии, так и второй (например, Древний Китай). Но сути дела это обстоятельство не меняет. По всей видимости, идея союзнических взаимоотношений витает среди народов ещё со времён первобытно общинного строя.

Надо сказать, что Скандинавские народы подошли к этой проблеме совершенно с других позиций, нежели центрально-европейские. Европа ратует за Союз государств, в то время как Скандинавская идея является апологетом Союза племён и народов. Это обстоятельство даёт нам основание говорить о существовании в мире самостоятельной и полноправной Скандинавской идеи. И хотя в её идеологии также присутствует понятие "своя земля", Скандинавская идея отнюдь не ратует за создание единой для всех народов и государств "крыши". Озабочена этой идеей и связанными с ней опасениями с момента своего рождения только Европейская идея, которая взялась уговаривать все сопредельные народы вместе создать из своих государств некое подобие коммунальной квартиры. Но, по всей видимости, идеология коммуналки Европейской идеи пришлась по вкусу далеко не всем государствам Европы. И, прежде всего, это относится к Франции, Италии и Греции, а также Австрии, Венгрии, Финляндии и Англии. Ибо все они так и не нашли общей трактовки Союза, а также не пришли к согласию в идеологии союзнических взаимоотношений.

Образовался Скандинавский союз гораздо раньше, чем он возник по воле германцев из государств в центральной Европе. Входили в него не только нынешние жители Швеции и Норвегии, но и жители Дании, Голландии. Модель правления норманнов отмечалась даже в Бельгии и Франции. Судя по дошедшему до наших дней их гордому названию "норманны" и "варяги", которыми их именовались во всём мире, одним из родителей Скандинавской идеи являются древние готы, поскольку в переводе с древнеготфского "варяги" означает "союзники".

Одним из основных положений скандинавской союзнической идеологии является социально справедливое устройство общества. Целью этого положения, возведённого ими в принцип, является желание скандинавских народов жить в мире и согласии с окружающими их народами без войн, воровства и разбоя. Например, они рассудили, что обществу дешевле и спокойнее содержать потенциальных разбойников и правонарушителей, обеспечивая их жильём и едой, нежели привлекать огромные средства, научный потенциал и людские ресурсы для искоренения из организма государства и общества институт преступности. На этот вывод идеологов Скандинавской идеи подтолкнули постоянные войны в Европе, рост преступности и разбойных нападений, неустроенность и страх жителей соседних регионов, разгулом политики грабежа и насилия. Замысел их, судя по сегодняшним результатам, наблюдаемым в Скандинавских странах, вполне удался.

Но у этого решение имеется существенный недостаток: общество, сознавая своё бессилие перед различными формами насилия, и, принимая решение о содержании криминальных или потенциально криминальных элементов, фактически заявляет о своей капитуляции перед институтами криминала. Кроме того, взяв на содержание антиобщественные элементы, общество, тем самым, автоматически признаёт своё интеллектуальное банкротство, не позволяющее ему на профессиональном уровне решить столь злободневную для всех народов планеты проблему. Оно готово терпеть выходки криминальных и бандитских элементов, ублажать их минимальные потребности, лишь бы их деятельность не переваливала за обозначенную властью черту. Продиктована эта политика отнюдь не альтруистскими соображениями, а идеологическим принципом Скандинавской идеи: благополучия и процветания Скандинавская идея желает всем народам на планете. Ей всё равно, разделяют ли с ней взгляды те или иные государства, народы или племена, или же нет, важно только чтобы они жили по своему разумению и по своему труду, не зарясь на богатства соседей и народов других государств. И хотя Скандинавские страны публично и повсеместно не заявляют о своих религиозных пристрастиях, как, например, это делает Италия, Америка или же Иран, на деле они осуществили реальную попытку построить государство по "чертежам" Создателя. В идеологии Скандинавской идеи можно найти положения, характерные Мусульманской, Христианской и Буддистской церкви. Нет в ней только черт, присущих иудаизму. Также она весьма настороженно относится к характеристикам и поведению Американской и Иудейской идеи. Ибо многие их положения вызывают у Скандинавской идеи органическое неприятие. Преодолевает же она его с помощью всё той же покладистой союзнической сути своей идеологии.

Также внимательно она относится и к деятельности Европейской идеи, находя в ней черты, противоречащие её идеологии. Но в целом, при осуществлении определённых договорённостей, Скандинавская идея может пойти на тесный контакт с Европейской идеей и попытаться создать с ней какой-то Объединённый Союз. Чтобы он состоялся, принципами придётся поступаться и той и другой стороне.

Но самое ревностное отношение у Скандинавской идеи проявляется при контактах с Русской идеей. Чрезвычайное их сходство выводит их взаимоотношения в плоскость соперничества и конкуренции на мировой арене конкурса идей такого уровня. Не может Скандинавская идея, как один из родителей Русской идеи, простить ей своего "сиротства". Своим уходом из-под влияния Скандинавской идеи Русская идея фактически лишила её всех перспектив роста, вынудив довольствоваться незаслуженно скромным местом в мировой иерархии идей этого уровня. Если бы замысел Скандинавской идеи всё же состоялся, то после освоения ею российских просторов, она наверняка бы "завоевала" и Азиатские регионы, что дало бы ей возможность осуществлять контроль уже за мировым порядком в ранге Великой страны. Но на пути её торжества встало непредсказуемое поведение России. Вместо столь естественной благодарности за оказанную фактически спасительную помощь, Скандинавская идея наткнулась в своих взаимоотношениях с Россией на рогатки непонимания и агрессивного поведения, которые она трактовала как акты предательства. Подобно тому, как покинутые своими детьми родители испытывают чувства горечи, неблагодарности и разочарования, так и Скандинавская идея, как один из родителей Русской идеи, испытывала те же чувства. Спасти положение, по её мнению, могла лишь военная акция, призванная "наказать" столь строптивого и неблагодарного "ребёнка". Как известно, это также у неё не получилось, и к чести Скандинавской идеи, а также благодаря её столь миролюбивому характеру и философскому складу ума, она сумела осознать действительность, и принять необходимое решение, отмежевавшись от некогда переполнявших её отрицательных эмоций.

Хотя история и не приемлет сослагательного наклонения, всё же есть смысл попытаться рассмотреть возможную ситуацию, в случае, если бы Россия приняла бы решение объединиться в единый Союз со Скандинавскими странами на базе Скандинавской идеи. Необходимо это сделать только в плане оправдания непонятного для многих "строптивое" поведения России.

Ясно, что при таком течении событий Русская идея родиться не могла, что весьма негативно сказалось бы на всём мировом сообществе: в мире не было бы идеи, способной противостоять разрушительной политике, проводимой не только Американской и Иудейской идей, но и Европейской и Мусульманской. Характер у Скандинавской идеи таков, что она могла бы проводить последовательную политику противостояния деструктивным явлениям только в том случае, если бы их деятельность стала непосредственно и негативно влиять на состояние самой Скандинавской идеи. За свои интересы Скандинавская идея будет стоять до конца, но за чужие - это ещё большой вопрос. Русская же идея выступает не за чьи либо интересы, а за правду и справедливость. А эту черту характера Русская идея переняла у греков, то есть у Византийско-Римской идеи. По этой причине она не различает чужих и своих интересов, чужих и своих народов, а поступает в любых ситуациях, исходя из требований и интересов этих категорий. Как показала практика, в жизни мирового сообщества такая структура и с такими характеристиками, явившаяся ему в форме Русской идеи, необходима до крайности, ибо не будь её, защищать правду и справедливость на должном уровне не смогла бы ни одна из существующих сегодня в мире идей. Ведь Византийская и Римская империи уже давно канули в Лету.

Особняком на фоне всех рассмотренных идей этого уровня выглядит Японская идея. В связи с тем, что её созданием занимались сами японцы, и делали это они для себя по своим "дотошным" технологическим принципам и с присущей им тщательностью, то выглядит эта идея, хоть и составленной из характеристик многих идей, но всё же достаточно солидно и на высоком функциональном уровне. В характеристиках Японской идеи можно найти черты всех шести идей этого уровня. В том числе и Иудейской. Отказалась она, за ненадобностью, только от идеологии Союза, пропагандируемой в тех или иных формах Американской, Европейской и Скандинавской идеями (добавим: и Русской). Для непосвящённого это решение выглядит как проявление дикости, но, вникнув в суть решения японцев, следует отметить, что оно достаточно продуманно, взвешенно и имеет для японцев богатую перспективу. По всей видимости, японцы решили, что коль скоро союзническая идеология не имеет в мире единой и достаточно обоснованной (с точки зрения нравственности, морали и справедливости) трактовки понятий "союз" и "союзнические взаимоотношения", то им не следует вообще связываться со столь аморфной "союзнической" субстанцией до тех пор, пока она не обретёт уже определившиеся и устоявшиеся черты. Это решение развязало Японии руки по отношению ко всем государствам мира, но и оно же образовало для неё ещё и дополнительное пространство для манёвров, вынудив другие государства, имеющие в своей конституции союзническую идеологию, предлагать Японии различные формы сотрудничества и союза. Как известно, подобное преимущество в переговорах достаточно весомое.

Помимо того, что для создания Японской идеи были привлечены качественные характеристики практически всех идей этого уровня, японцы также наделили созданную ими идею и оригинальными чертами. Прежде всего, это относится к сфере перспектив. В этих вопросах японцы не стали определять их однозначно, как это сделали, например, Американская или Европейская идеи. Они предпочли обозначить только лишь необходимый для своей нации минимум, дав безграничный простор для проявления максимума, вплоть до реализации вселенских амбиций. При таких характеристиках Япония вовсе не обязана всеми средствами достигать наивысших результатов, как это вынуждены делать, из-за своих заявлений и амбиций, большинство идей этого уровня. Ей вполне можно и не зазорно довольствоваться и минимумом. Умело используя это "слабое" преимущество, Япония получила право на ошибку и моральную основу "учиться жизни" у более подготовленных и солидных партнёров.

Если объективно, то в этом вопросе мировая общественность сталкивается с естественно-уважительным отношением к себе и народам мира, поскольку поведение Японии свидетельствует о том, что она хорошо осознаёт место Японской идеи в иерархии идей этого уровня, и отлично осведомлена о ворохе проблем, связанных с рождением, воспитанием и содержанием своей идеи. Кроме того, она не стала объявлять мировой общественности о суверенитете и независимости своей идеи, решив, что негоже "ребёнку", пусть уже и достаточно возмужавшему, отмежёвываться от своих "родителей". Как уже упоминалось, ими являются практически все шесть идей, в отношении которых она решила соблюдать все принятые между родителями и детьми нормы отношений. Ведь учиться у родителей и почитать своих родителей весьма перспективное и похвальное занятие. Но это отнюдь не значит, что такое состояние может длиться вечно. Ведь способный, добросовестный и прилежный ученик, как правило, всегда перерастает своих учителей. О своих намерениях и амбициях в этом направлении Япония уже неоднократно заявляла, предупреждая тем самым мировую общественность о скором достижении своего "совершеннолетия" со всеми вытекающими из этого статуса последствиями.

Таким образом, к концу ХХ столетия мир оказался поделённым между семью основополагающими в сфере государственного строительства идеями организации человеческого общежития. И не имеет значения, по доброй ли воле "бездетные" государства взялись за воспитание и пропаганду на мировом конкурсе чужих идей этого уровня, или под давление каких либо других обстоятельств. Конфликтные ситуации и режим жёсткого соперничества, наблюдаемые и переживаемые сегодня всей мировой общественностью, возникли между всеми базовыми идеями не только вследствие особенностей их характера, но и в результате их глубокого недопонимания своего статуса, роли и состояния в духовной жизни мирового сообщества. В сущности, в результате возникшего непримиримого конфликта между идеями, мир оказался поделённым не на семь сфер влияния этих идей, а только лишь на два непримиримых лагеря. Сторонники одной позиции защищают принципы профессионального подхода к решению любых проблем, основанных не на эмоциях и желаниях, а на знаниях, умениях и навыках. Сторонники же противоположных взглядов ратуют за предприимчивость, прибыль и результаты, достигнутые любым, предусмотренным рамками закона способом (уже упоминалось: принимаются эти необходимые им законы ими же самими). Не трудно заметить, что духовность, нравственность и мораль при таком подходе отодвигаются если не за горизонт, то на второй план, уступая место алчности, насилию и воинствующей глупости.

Всю цветовую гамму характеров всех семи идей можно свести всего лишь к двум - к чёрному и белому. Глядя на проблему с этой точки зрения, не трудно заметить, что все шесть рассмотренных нами базовых идей организации человеческого общежития, в сущности, выступают только лишь за один цвет на одной стороне баррикады. Противостоят же они, если отбросить все их локальные конфликты между собой, только одной идее - Русской, о которой, в силу этих обстоятельств, следует говорить отдельно и специально.