Роднит их не только это обстоятельство. Помимо физической, или, как это мы привыкли её называть, материальной сущности предмета (или процесса), существует ещё и так называемая духовная их сущность, отражающая не физические характеристики каждого объекта, а суть, и сам смысл его существования. Именно в этой сфере каждый желающий может найти ответ на вопрос, для чего создан и существует тот или иной объект. Взгляд с этих позиций неожиданно раскрывает перед аналитиком сам механизм, образующий состояние единства мира, ради которого живёт всё сущее. Примечательно, что взгляд с этой точки зрения, изменяет у наблюдателя не только уровень анализа и мышления, но и всю используемую им понятийную систему, которая, при рассмотрении материалистических характеристик объекта, превращается в духовной сфере в систему символов. Так, например, материалистическое "единство мира" в духовной сфере становится "гармонией мира".
Это обстоятельство, в свою очередь, обуславливает особые требования, предъявляемые к понятийной системе, используемой в духовной сфере нашего бытия. Ибо в качестве символа того или иного предмета (или процесса), согласно Закону о единстве мира (или гармонии мира), можно использовать любое понятие. Например, любое учение можно представить себе в образе путеводной звезды. Или светильника. В образе закрытой книги может предстать перед нами загадочные явления. А образом запечатанной книги - трудно добываемые знания. Или средоточие мало кому доступной мудрости. Но каким конкретно художественным образом мы обозначим то или иное существительное, зависит не только от уровня нашего художественно-образного мышления, но и от выбранной системы взаимодействующих элементов, раскрывающих суть явления. Именно от наличия и взаимодействия элементов конкретно зависит создаваемая нами художественно-образная система. И если эти элементы в материалистическом спектре понятийной системы не могут взаимодействовать между собой, как, например: вода + топор = щи, значит, вести разговор о системе мы права не имеем. Но если эти же щи из топора представить в художественно-образном спектре, мы тут же отметим в своём сознании факт создания системы, но уже наделённой иносказательным смыслом.
Такая форма изложения своего видения проблем и их решений в огромной степени увеличивает риск говорить с собеседником на совершенно разных языках. Ибо одни люди могут понять этот язык, а для других он практически недоступен. Поэтому, используемая аналитиком понятийная система духовной сферы бытия, должна включать в себя либо хорошо знакомые окружающим трактовки тех или иных понятий-символов, либо этот аналитик обязан будет, прежде чем начинать излагать свои аргументы, выводы и их доказательства, ввести читателя или слушателя в систему используемых им понятий. Но имеется и третий вариант, который был использован в Библии1: ввести свою понятийную систему, состоящую из всем хорошо знакомых символов, но не объяснять используемый вариант их трактовки. Смысл в таком подходе затаённый. Знакомясь с текстом, пытливый ум вынужден будет искать разгадку этого языка, в то время как обременённый леностью ума человек, не увидит даже очевидное. Награда же ждёт того, кто сумеет самостоятельно "докопаться" до истины, ибо перед ним откроются новые знания и горизонты. Именно на такой подход, по всей видимости, рассчитывал Автор Библии; и именно этот подход вынуждает исследователя описывать проблемы человеческого бытия, используя и художественно-образную понятийную систему. Иисус Христос это отлично понимал, поэтому постоянно и повсеместно использовал в своих притчах доступный всем художественно-образный язык. Пойди Он традиционным путём, слушать его бы не стал никто, а вся Его мудрость так и осталась бы непонятой в народе.
Но этот же подход вынуждает сегодня нас браться за расшифровку этого языка спустя две тысячи лет. Ибо, не поняв его, сегодня уже невозможно и дальше предметно говорить о государственности обустройства народов, христианстве, исламе или буддизме.
Вряд ли следует говорить, что наука, а тем более общественно-политическая, не пользуется понятийной системой, отражающей духовную сущность явления. Политики всего мира сплошь и рядом прибегают в своих речах к сравнениям, притчам, пословицам и поговоркам. Не чураются этой практики даже учёные так называемых точных наук, коими являются математики, физики, или химики. Но особенно этот язык распространён в литературе, архитектуре, искусстве. Уровень владения этим языком оценивается общественностью степенью гениальности того или иного художника, архитектора или композитора и созданных ими творений. Так, например, глядя на картину И. Репина "Бурлаки на Волге", зритель может воспринимать её как своего рода пейзаж, или картину средневекового уклада жизни русского народа. Но, использовав понятийную систему из духовной сферы нашего бытия, его ассоциации, в связи с видимыми деталями и фрагментами картины, приобретут уже другое прочтение. Ибо река Волга тут же превращается в реку История, корабль, который тащат бурлаки - в государство Российское, сами бурлаки - в русский народ2, а корабли, снующие вдали по реке - в другие государства. Как видно из примера, разница, между материалистическим и духовным прочтением картины, принципиальная.
Суммировав все составляющие картину художественные образы, наблюдатель приходит к выводу, что предложенный его вниманию сюжет и композиция самым точным образом отображают состояние России и её народов на тот период развития государства Российского. Изложено точно, ёмко и правдиво, да ещё не в многотомном исследовании, а на одном холсте, доступном для прочтения и восприятия каждому человеку.
Самым трудным моментом, при создании любого предмета или процесса, является процесс объединения двух начал - материалистического и духовного. Осуществлять этот процесс необходимо точно так, как это сделал Бог, создавая, например, Адама: вначале создал его из подручного материала, а потом уже вдохнул в него духовное начало. Мы, построив, например, дом, стараемся также следовать этому порядку: мебелью, красками, лепниной и прочими материалами и деталями так обставляем его, чтобы он, помимо своего прикладного назначения, выполнял бы ещё и другие, духовные функции, украшающие и регулирующие нашу жизнь. В результате этих требований в нашем жилище, помимо фасада, скульптур, фонтана, колонн и мезонина, появились кухни, кабинеты, спальни, столовые, гостиные и детские комнаты. Характерен такой подход во всех областях и сферах нашего бытия - от изготовления канцелярских принадлежностей до космических кораблей. Ибо, как говорят авиастроители, некрасивый самолёт, летать не будет.
Особый акцент на духовную сущность человеческого бытия сделала христианская церковь. Буддизм, ислам и иудаизм, в силу своей природы, не стали прорабатывать это направление деятельности человека так глубоко, как это сделал Иисус Христос и Его ученики. Каждый раз, начиная обсуждать ту или иную тему, Христос, по свидетельству Его Апостолов, начинал с необходимости умения слушать и видеть. То есть, умения понимать материалистическую и духовную сущность предмета или процесса. Адресовано же было Его учение, прежде всего, тем, кто мог слышать, видеть и понимать духовное начало того или иного явления. На такое понимание способен не каждый человек3, а "рассыпать жемчуга перед свиньями" было чуждо натуре и убеждениям Христа. По Его мнению, без душевного взаимопонимания, всякий разговор теряет свой смысл, а предмет обсуждения - свою суть.
Кроме того, такой подход к решению проблем, - взгляд на вещь с материалистических и духовных позиций, - мы наблюдаем и у самого Создателя, утверждающего о единстве двух начал. Достаточно провести лингвистический и стилистический анализ текста Библии (прежде всего её первой главы "Бытие", Нового завета и Апокалипсиса), чтобы в этом убедиться. Что характерно, без этого единения духовного и материалистического начал, Творец, будь-то Вселенной, Жизни, механизма, закона или произведения искусства, родиться не может. Только постигший и объединивший эти оба языка способен к творчеству.
Непосредственно относится этот вывод, - так же, как и вывод о наличии материалистического и духовного начал, - и к сфере государственного строительства. Более того, в этой области он имеет все приоритетные позиции, поскольку государственная система, в отличие от строительных, оптических, механических и прочих систем, является чисто умозрительным сооружением. По этим причинам, исследуя сферу государственного строительства, без абстракций не обойтись.
Особую роль в жизни человека занимают явления, порождённые духовной сферой нашего бытия. К ним, прежде всего, следует отнести все конфессии, созданные как человеком или Пророком, так и самим Творцом. Значимость их в нашей жизни мы определили в превосходных степенях и приоритетах. Ибо действительно, самый незначительный сбой в этих сферах, какие-то шатания или разнобой во мнениях, тут же порождают в общественной жизни человечества смутные времена, разруху, войны, голод и мор. Ибо человека делает не умение растить и печь хлеб, а осознание своей сути и предназначения в своём существовании. Действительно, не хлебом единым жив человек.
Помимо необходимости организации службы, упомянутым четырём религиям, объясняющим и рекомендующим человеку тот или иной стереотип поведения в семье, в обществе или окружающем мире, человечество было поставлено перед задачей организации своего государственного и общественного обустройства. Это обстоятельство вынудило его на какие-то изобретательские акции в сфере государственного строительства. И поскольку каждое племя, каждый народ того или иного региона имеет свои "национальные" амбиции и жгучее желание придумать вариант общественного обустройства, способного осчастливить не только все народы мира, но и каждого жителя планеты, в мире стали появляться и исчезать те или иные формы общественного сотрудничества. Как правило, дальше эмоционального их воплощения подобные инициативы не шли. Исключение составила только лишь попытка создания хорошо продуманной общественной системы идеологов Византийской империи, Древнего Китая и учения марксизма-ленинизма. Последняя, из-за несоблюдения принципа комлексности, была также изначально обречена на провал. Поэтому все попытки организовать тот или иной вариант человеческого общежития мы вправе назвать только лишь идеями. Но не разработками, а тем более проектами. До этого статуса они не дотянули, ибо слишком хлипкой у них оказалась научная база. Можно иметь вселенские амбиции, но, оставаясь дилетантом, максимум, что можно будет предложить обществу, так это идею решения. И то на эмоциональном уровне.
Таких и подобных идей организации человеческого общежития человечество уже знает множество. В ХХ веке их откристаллизовалось всего семь вариантов, среди которых особое положение занимает Русская идея. То, что она, как и все идеи этого уровня, является порождением духовного начала, накладывает особый отпечаток в изложении её сути, характеристик, пристрастий и манеры поведения. Об этом и будет идти речь в настоящей книге.
Но, прежде чем приступать к её изложению, необходимо определить её роль во всём комплексе проблем, связанных не только с самой Русской идеей организации человеческого общежития, но и с созданием на её базе философского и идеологического обоснования общественного и государственного обустройства населения. Безусловно, делать это также необходимо с точки зрения системы, материалистической и духовной сфер нашего бытия.
Наш мир устроен так, что каждое явление, процесс или предмет имеет свои корни, благодаря которым он получает необходимые вещества для жизни, роста, воспроизводства. Обрубить их, лишить этот предмет своих корней, значит, - и это ни для кого не секрет, - лишить этот предмет или процесс жизни. Ибо именно корни являются главным элементом любой системы. Непосредственно от их работы зависит её жизнь, благополучие и процветание.
Распространяется этот Закон не только в сфере жизнедеятельности биологических, технических, электронных, строительных и прочих систем, но и государственных. Причём, без преувеличения можно сказать, что свойства этого Закона являются чудодейственными. Можно, например, лишить дерево кроны, но, оставив нетронутыми его корни, мы собственным глазами увидим естественное чудо: из безжизненного, на первый взгляд, обрубка появятся молодые побеги, которые, впоследствии, и превратятся в новую крону загубленного, казалось бы, навсегда дерева. Но, лишив это дерево корней, мы лишаемся и самой возможности вновь вдохнуть в него жизнь.
С точки зрения материалистической понятийной системы, мы, заведя разговор о корнях и кроне, чётко осознаём, что речь идёт только лишь о каком-то растении. Но как только мы переведём весь разговор в систему символов, характерной духовной сущности рассматриваемых явлений, мы тут же отметим, что в роли корней и кроны могут выступать любые предметы, но только объединённые в одну систему. Например, базис и надстройка. Или, земля и небо. Или, земля и растение. Такой подход к анализу характерен не только к предметам, относящимся к Природе. Трудность составляет только в определении элементов, входящих в эту систему. Как правило, это должна быть двухэлементная система, один видимый элемент которой является доступным, а другой, как и подобает корням, скрытым и главным. Например, автомобиль. Или здание. Или государственная система. Если их рассматривать в качестве одного элемента системы, то другим элементом этой системы будут, несомненно, их расчёты, чертежи, технологическая и прочая документация. В этом случае один из элементов системы будет исполнять роль корней (в данном случае - документация), а другой - кроны (в данном случае - государственная система, здание или автомобиль). Лишившись документации, то есть, обрубив "корни", мы навсегда лишимся и "кроны".
Насколько корректен этот аналог? Сомнение по этому поводу имеется только одно: система "корни - крона" действительно может выступать в качестве категории, но при этом следует помнить, что она уже является производной, но не первичной в этом ряду символов. Первичной системой, по которой можно будет сверять все другие символы этого ряда, является, всё-таки, система "земля - небо".
Специфика земли такова, что, как утверждают почвоведы, не каждая земля подходит для того или иного растения. Одни отлично себя чувствуют на суглинистых почвах, другим подавай только чернозём, третьи могут расти и на песке, а четвертые превосходно себя чувствуют и на кислых или солёных почвах. И эти все обстоятельства просто обязаны знать не только агрономы и почвоведы по отношению к земле, но и социологи, технологи, экономисты и государствоведы по отношению к выбираемой ими базе государства, населению, структуре общества и государства, технологическим принципам его построения. Пробел в этих знаниях, может обернуться для народов любой страны многими десятками лет смуты, бед, войн, общественными и социальными катаклизмами и катастрофами. Ибо взращиваемые ими "сады", также прихотливы и ранимы, как и взращиваемые агрономами.
Заниматься проблемами, земли могут разные специалисты - геологи, социологи, историки, филологи, конструкторы и прочие специалисты. Но всех их будет объединять одна задача: определить возможность и условия "выращивания" на выбранном участке "земли" той или иной разработки, проекта или посадочного материала.
Не являются исключением из этого перечня и государственные системы. В этой сфере мы также уже давно заметили, что одно и то же явление для одного народа является жизненно необходимым, а для другого - смерти подобно. И если мы не знаем особенностей "земли", на которую собираемся перенести положительный опыт другого государства, то мы рискуем оказаться в положении неуча и дилетанта, потерпевшего крах в этом предприятии, и потерявшего всё, что имел. Поэтому, в этой сфере также чрезвычайно важно знать, на какой "земле" может произрастать то или иное явление, на какой ему понадобятся тепличные и другие специальные условия, а на какой это дело окажется совершенно невозможным. Например, все мы знаем, что мусульманский образ жизни перенести в жизненное пространство США невозможно. Нет там почвы для прорастания идей ислама. И сделать с этим практически ничего нельзя. Даже военные операции не приведут к желаемому результату.
Эти выводы необходимы для определения статуса настоящей книги и роли Русской идеи в существовании и жизнедеятельности государства Российского. Надо полагать, что роль и статус Русской идеи в жизнедеятельности государства является первичной, основополагающей и главной. Она играет роль базы, то есть, земли (или корней) для государства Российского, что и предопределяет её значимость для народов России. Предлагаемая же читателю книга "Русская идея. Её сторонники и противники" выполняет ту же роль, и имеет тот же статус, что и Русская идея в государстве Российском. Но уже для государства. Разница заключается только лишь в сфере применения. Для настоящей книги отведена роль корней, а кроной в этой системе будет научная, нормативно-правовая, юридическая и технологическая документация проекта государственной системы ,,Союз''. Это отнюдь не значит, что на базе этой "земли", - или из этих "корней", что в данном случае одно и то же, - может родиться и развиваться только лишь проект ,,Союз''. Вполне возможно, по аналогии создать и другой участок "земли", и выращивать на ней другой Союз, но "поливать" его, например, идеологией Европейской или Американской идеи. Другой разговор, что из этого может получиться, и какими характеристиками будет обладать выращенный по этой технологии "продукт". Ведь на одной и той же земле, но поливаемые разными растворами, могут уживаться рядом растения, дающие сладкие и горькие плоды, отличить которые, по виду, могут даже не все специалисты.